Пять добрых сказок о волшебстве и искусстве
Шрифт:
– Ну, я же тебе говорил, что мы их проведём! Теперь эти летучие бестии ни за что на свете не найдут тебя! Твоё спасение в цветах,… и я готов их для тебя каждый день рисовать! – радуясь избавлению от погони и восхищаясь ароматно-цветочным видом Марии, восторженно воскликнул Ингвар.
– Ну а я готова каждый день их от тебя принимать! Главное, чтобы ты всегда был рядом со мной, ведь нам так хорошо вместе! А по возвращении во дворец, я намерена тут же просить батюшку, чтобы он немедленно готовил нам свадьбу! Я знаю, сам ты об этом никогда не попросишь,… настолько ты скромный и деликатный,… а потому я возьмусь за это дело. Думаю, ты возражать не станешь! – сразу приняв инициативу на себя, настойчиво заявила Мария.
– О нет, я возражать не стану! Делай всё, как
А меж тем в самом дворце стояло грустное унынье и горькая печаль. Оно и понятно, кому же захочется выдавать свою доченьку за лживого алчного колдуна. Король ходил из угла в угол по тронному залу и покорно ожидал своей участи. Но вдруг со стороны улицы раздался ликующий гомон и весёлые крики. Это люди, увидев как из леса в сопровождении художника, выходит с ног до головы усыпанная цветами Мария, подняли такой переполох.
– Ой, смотрите-ка, принцесса вернулась! Цела и невредима! Её наш художник привёл! Ах, какая же она раскрасавица в этом цветочном наряде! Наш Ингвар избавил её от колдовства! Значит и мы все спасены! Слава Ингвару-Великолепному! Ура принцессе! – восторженно кричали люди, сопровождая влюблённую пару во дворец, а то, что пара была влюблённая, сомневаться не приходилось. Король, услышав эти крики, не смог удержаться и быстро выбежал ребятам навстречу.
– Отец! Я вернулась, я дома! И всё это благодаря Ингвару, он вызволил меня из плена, и теперь я стану его женой,… благослови нас! – сходу бросившись в объятья отца, запросила Мария.
– А я и не возражаю! Радость-то, какая! – только и ответил счастливый король, крепко обнимая любимую дочь. И что же тут сразу началось, радость и веселье, в одно мгновенье охватили весь дворец. А принцесса тут же, ни от кого ничего не скрывая, во всеуслышание стала рассказывать, как всё произошло: как лукавый притворщик захватил её, как она горевала в подземелье, и то каким волшебным способом Ингвар её спас.
Король как услышал всё это, так сразу же приказал своим стражникам идти в старый замок и схватить Карамболя, а схватив немедленно посадить в подземелье. Тайна лживого маркиза была раскрыта, и теперь всем его мерзостям пришёл конец. Ну а чтобы его летучие слуги – злобные мыши, никому и никогда больше не докучали, король повелел завести в замке армию котов. Так всё и получилось, Карамболь был изловлен, схвачен и заточён в подземелье. Он и сейчас там сидит в окружении сотни сторожевых котов, а старый замок теперь носит названье «Кошачий».
Следующим же повеленьем короля, по просьбе принцессы, было назначение даты свадьбы. А чтобы надолго это дело не откладывать, торжество решили провести в ближайший погожий день. Пригласили гостей всевозможных, и простых, и вельможных. Позвали и баронов отважных, и ремесленников важных, и послов светлых из королевств советных, и задорных друзей из соседских волостей. Приехали все, и графы верховые, и герцоги лихие, и гончары мастеровые, и кузнецы удалые.
И даже тот самый принц-охотник, за которого Карамболь себя выдавал, тоже пожаловал. Да не один, а со своими родителями, королём и королевой. Они, как от надзора шарлатана-маркиза избавились, так сразу же объединились и все вместе жить начали. А принц себе ещё и невесту средь придворных дам приглядел, и даже за государственные дела взялся. Народ в его королевстве это сразу почувствовал, и люди лучше зажили; свободней, привольней и благополучней.
Вот сколько всего положительного и хорошего совершил Ингвар своим геройским поступком. Ну а вскоре слава о его волшебном подвиге облетела все королевства на свете. Люди стали к нему относиться как к доброму магу-чародею и с большим уваженьем почитали его невероятные способности. А он отвечал им взаимностью и помогал всем страждущим, творил для них свои изобразительные чудеса. И вот за эти чудеса люди
– Был наш Ингвар «Великолепный», а стал «Волшебный»! – хвалился народ, восхищаясь его искусством. Так с тех пор и повелось, как у кого какая забота неразрешённая появляется, так тот сразу же к Ингвару и отправляется. А уж они вместе с принцессой Марией обдумывают, как тому помочь. И ведь помогали, никому не отказывали.
– Раз нам хорошо, то мы сделаем так, чтоб и другим было лучше… – неоднократно говаривали они. И это высказывание со временем стало их повседневным девизом. Так они и зажили, своим честным трудом и добрым прилежаньем, людям помогать, да счастье с благостью на Земле приумножать…
Конец
Сказка о таинственной принцессе Стешеньке и её наставнике, художнике Дасии
1
Когда-то давным-давно в старые добрые времена честных королей и великих царей жил в нашем расчудесном государстве один очень талантливый и трудолюбивый художник с немного странным для наших мест именем – Дасий. Разумеется, многих удивляло, откуда у него такое вычурное имя, кругом Иваны, Федоты да Алексашки с Петрами, а тут на тебе, Дасий выискался. Однако как только эти многие узнавали, что означает его имя, то всякое удивление у них сразу пропадало, потому как означало оно «добрый», «участливый», «мудрый» и даже «справедливый».
И надо отметить, что художник полностью соответствовал своему необычному имени. Был точно таким же добрым, мудрым, справедливым, и всегда принимал благое участие в судьбах незаслуженно обиженных людей; бедняков, сирот, убогих, или любого другого человека, не могущего самостоятельно обеспечить себя защитой, кровом и пропитанием. Вот настолько он был сердобольный. Бывало, увидит старика или калику прижавшегося к забору и схватившегося за сердце, так обязательно подойдёт, спросит, как тот себя чувствует, и не нужна ли ему помощь. Ну а если окажется что человеку действительно плохо, то тут же проводит его к доктору или какому другому лекарю. А уж коли человек просто устал, или оголодал от нехватки денег, так он непременно ему пятак на еду даст, а то и гривенный отвесит. И даже случалось, бедняков рублём одаривал, чтоб те себе новые портки купили.
Одним словом, щедрым был художник, не скупился, не жалел для людей средств, считал их всех своими друзьями и чуть ли не братьями, никому в помощи не отказывал. И вот может быть по этой самой причине жил он небогато, скромно, если не сказать бедновато. Лет ему было уже за пятьдесят, и из всех его крупных достояний за ним числилась лишь небольшая лачужка-мастерская, в которой он собственно и обитал. Состояла она из кухни, сарая, пары крохотных комнатушек, и одного более или менее вместительного помещения. Это-то как раз и была сама мастерская, где он работал. И чего только у него в ней не хранилось, вся она была забита какими-то холстами, рамками, полотнами. Уставлена столиками с кистями, красками, колбочками с лаком и разбавителем-керосином. В общем, целая лаборатория. Ну а как апофеоз всего этого хаоса в центре мастерской возвышался огромный, старинный, дубовый мольберт. Естественно, у художника имелись ещё и треноги этюдники для выхода на пленэр, но тот мольберт был его главной гордостью.
– Это мой талисман!… С него сходят такие полотна, которыми можно восхищаться и любоваться бесконечно!… Ни на каком другом мольберте я бы не смог написать нечто подобное!… – не раз говаривал Дасий, показывая своим друзьям новую картину. А друзей у него, по понятным причинам, было невероятное множество, почти весь город. Кроме, разумеется, крохотной горстки завистников. И все его друзья, как один, изумлялись его способности писать столь восхитительные картины в таком несусветном хаосе.
– Да тут у тебя не пойми что делается!… Сам чёрт ногу сломит!… Повсюду сплошная круговерть!… Холсты, краски, рамки, кисти, всё перемешалось!… Да тебе старина надо бы расширяться,… новой мастерской обзавестись, старая-то уже маловата,… или хотя бы приберись в этой! – удивлённо глядя на всю эту чехарду и неразбериху, советовали они.