Пять красных селедок. Девять погребальных ударов
Шрифт:
Уимзи говорил немного рассеянно. Хозяин дома выглядел невероятно бледным и расстроенным. А когда Стрэчен развернулся и льющийся из окна свет упал ему на лицо, взору лорда Питера предстал красующийся у него под глазом синяк, причем довольно большой, распространившийся на половину лица, очень темный и резко очерченный.
– О! – промолвил Стрэчен. – Я, знаете ли, совсем не удивлен. Это опасное место. Я ему так и сказал в минувшее воскресенье, а он обозвал меня дураком.
– Значит, Кэмпбелл был там и в воскресенье? – уточнил Уимзи.
– Да. Вроде делал какие-то наброски. Помнишь, Милли,
– Бог мой! – воскликнула миссис Стрэчен. – Так это случилось там? Ужасно! Никогда больше туда не пойду! Никогда. Даже на веревке меня туда не затащишь.
– Не говори ерунды, Милли. Разумеется, тебе нет необходимости туда идти. Особенно если ты этого не хочешь.
– Я теперь буду постоянно бояться, что Мира тоже упадет и расшибется насмерть! – всплеснула руками миссис Стрэчен.
– Перестань! – раздраженно бросил ее муж. – Мы туда не пойдем. И довольно об этом. Как все случилось, Уимзи?
Лорд Питер вот уже в который раз пересказал историю гибели Кэмпбелла, опустив кое-какие детали.
– Очень похоже на Кэмпбелла, – промолвил Стрэчен. – Расхаживает – вернее, расхаживал – по округе, не отрываясь от холста и совершенно не глядя себя под ноги. В воскресенье я посоветовал ему быть осторожнее, но он не расслышал, что я ему крикнул, или сделал вид, будто не расслышал. Тогда я все же перебрался на противоположную сторону реки и еще раз предупредил, что берег тут скользкий, но в ответ он лишь нагрубил. С ним подобное частенько случалось.
– Не будь таким бессердечным! – воскликнула миссис Стрэчен. – Бедняга умер. И хотя Кэмпбелл был не самым приятным человеком, пожалеть его все же надо.
У Стрэчена хватило такта пробормотать, что ему действительно жаль и он никогда не желал Кэмпбеллу зла. Стрэчен прижал ко лбу ладонь, словно страдал от невыносимой головной боли.
– Похоже, вам тоже досталось, – заметил Уимзи.
Его собеседник рассмеялся:
– Да. Забавная история. После завтрака я решил поиграть в гольф, где какой-то чертов осел ударил по мячу так, что тот отклонился на тысячу миль от нужной траектории и угодил мне прямо в глаз.
С губ миссис Стрэчен снова сорвался возглас удивления.
– О! – выдохнула она, но сразу замолчала, когда супруг бросил на нее предостерегающий взгляд своих разноцветных глаз.
– Вам сильно не повезло, – вздохнул Уимзи. – И кто же этот негодник?
– Понятия не имею, – беззаботно откликнулся Стрэчен. – Я на мгновение потерял сознание, а когда пришел в себя и отправился на поиски обидчика, то лишь увидел небольшую группу игроков, удалявшихся с поля. Я чувствовал себя отвратительно и не пустился в погоню, а просто отправился в клуб, чтобы промочить горло. Кстати, подбивший мне глаз мяч – «серебряный король» [5] . В общем, когда владелец явится за ним, уж я найду что ему сказать.
5
Марка мячей для гольфа с рельефной поверхностью.
– Да, неудачный удар, – с сочувствием произнес Уимзи. – Восхитительный образец кровоподтека и наверняка ужасно
– Довольно рано, – ответил Стрэчен. – Примерно около девяти часов. Все утро я пролежал в своей комнате в здании клуба, поскольку чувствовал себя просто ужасно. А потом направился домой, поэтому и не слышал о Кэмпбелле. Проклятье! Значит, скоро состоятся похороны. Положение щекотливое. Обычно мы посылаем от клуба венок, но я не знаю, как поступить в сложившихся обстоятельствах. Ведь в свою последнюю встречу с Кэмпбеллом я велел ему убираться прочь и больше в клубе не появляться.
– Да, действительно проблема, – согласился Уимзи. – Но на вашем месте я все же послал бы венок. Дух всепрощения и все такое. А мстительность приберегите для того, кто подпортил вам лицо. Кстати, с кем вы играли? Тот человек не смог узнать вашего обидчика?
Стрэчен покачал головой.
– Да я просто отрабатывал удары, – ответил он. – И мячи подносил себе сам. Поэтому никто не видел, что со мной произошло.
– Похоже, вы повредили еще и руку. Да, сегодняшнее утро явно не задалось. Ну да ладно. Я ведь пришел узнать, не захотите ли вы завтра поиграть в четверке со мной, Уотерсом и Биллом Мюрреем. Но теперь я вижу, что подбитый глаз вам этого скорее всего не позволит.
– Это вы верно подметили, – мрачно усмехнулсяя Стрэчен.
– Тогда я, пожалуй, откланяюсь, – сказал Уимзи, поднимаясь со своего места. – Всего хорошего, миссис Стрэчен. До свидания, старина. Не надо, не провожайте. Я найду дорогу.
Но Стрэчен настоял на том, чтобы проводить гостя до самой калитки.
На повороте дороги Уимзи нагнал мисс Миру Стрэчен и ее няню, вышедших на вечернюю прогулку. Остановив автомобиль, его светлость поинтересовался, не хотят ли они немного прокатиться. Мира с радостью согласилась, и ее няня тоже не стала возражать. Уимзи усадил девочку рядом с собой, женщину устроил на заднем сиденье и заставил свой «даймлер» продемонстрировать все, на что он способен.
Мира пришла в восторг.
– Папочка никогда не ездит так быстро, – сказала она, когда автомобиль поднялся по окаймленному деревьями склону близ Келли-Лодж и вырулил, подобно аэроплану, на открытую местность.
Уимзи бросил взгляд на стрелку спидометра, подрагивающую на отметке «85», и, не сбавляя скорости, эффектно миновал поворот.
– У вашего папы весьма примечательный синяк, – заметил он.
– Это точно. Я спросила, где он подрался, но папа велел не приставать к нему с расспросами. Я люблю драться. Бобби Крейг однажды поставил мне синяк под глаз. А я так врезала ему по носу, что у него пошла кровь и костюм пришлось отдать в чистку.
– Юным леди не следует распускать руки, – с упреком произнес лорд Уимзи. – Даже если эти юные леди очень современные.
– Почему? Мне нравится драться. Посмотрите, коровы!
Уимзи поспешно нажал на педаль тормоза, и «даймлер» пополз, словно за рулем сидела изнеженная дама.
– И все же мне кажется, папа подрался, – продолжила Мира. – Он ведь так и не пришел вчера домой, и мамочка ужасно испугалась. Она боится нашей машины, потому что та ездит очень быстро, хотя и совсем не так быстро, как ваша. Эта корова хочет нас забодать?