Пять недель на воздушном шаре(изд.1938)

Верн Жюль Габриэль

– Неужели Франция не потребовала, чтобы преступление было наказано? – спросил возмущенный Кеннеди.

– Франция-то потребовала, и ее союзник, владетель Занзибара, сделал все, чтобы захватить убийцу, но это ему не удалось.

– Тогда я буду очень просить вас, сэр, не делать здесь остановок, – заявил Джо. – Уж, пожалуйста, послушайте меня, мистер Самуэль: давайте все подниматься, и подниматься ввысь.

– Тем охотнее, милый Джо, что гора Дутуми уже перед нами. Если мои вычисления верны, то мы раньше семи часов перевалим через нее.

– Что, мы и ночью будем лететь? – спросил охотник.

– По возможности

нет, – ответил доктор. – Хотя, принимая все меры предосторожности и будучи начеку, мы и при ночном полете ничем не рисковали бы. Но ведь недостаточно только пролететь над Африкой, надо еще и увидеть ее.

– Пока нам жаловаться на эту самую Африку не приходится, сэр, – заметил Джо. – Какая там пустыня! Самая возделанная, плодородная страна на свете! Вот и верьте после этого географам!

– Подожди, Джо, подожди; посмотрим, что будет дальше, – сказал доктор.

Около шести с половиной часов «Виктория» была уже у горы Дутуми. Чтобы перелететь через нее, надо было подняться больше чем на три тысячи футов, для чего доктору пришлось повысить температуру газа лишь на восемнадцать градусов. Действительно, можно было сказать, что Фергюссон управляет своим шаром одним мановением руки. Кеннеди указывал ему на препятствия, которых надо было избегать, и «Виктория» неслась над самой горой.

В восемь часов шар, перелетев через гору, начал спускаться над противоположным, более отлогим склоном. Из корзины были выброшены якоря, и один из них зацепился за ветки огромного сикомора. Тут Джо проворно соскользнул вниз по канату и прочно укрепил зацепившийся якорь. Ему спустили шелковую лестницу, и через минуту он уже был снова в корзине. «Виктория», защищенная горой от восточного ветра, была почти неподвижна.

Приготовили ужин, и наши аэронавты, нагулявшие себе аппетит на свежем воздухе, порядочно поубавили свой запас съестного.

– А интересно знать, сколько мы нынче пролетели? – спросил Кеннеди, уписывая такие куски, что это внушало беспокойство за судьбу взятой провизии.

Доктор сейчас же определил где находится шар, по местоположению луны и по отличной карте, служившей ему путеводителем. Это была немецкая карта его ученого друга Петермана из атласа «Новейшие открытия в Африке», изданного в Готе. Доктор говорил, что атлас будет ему полезен на всех этапах его путешествия: он включал в себя весь маршрут Бёртона и Спика до Великих озер, карту Судана, основанную на данных доктора Барта, карту Нижнего течения Сенегала по Гильому Лежану и дельты Нигера по данным доктора Бейки.

Фергюссон запасся также ученым трудом, в котором были сведены воедино все данные о Ниле, под заглавием: «The sources of the Nile, being a general survey of basin, of that river and of ist head stream, with the history of the Nilotic discovery by Charles Beke» (Чарльз Бик, «Истоки Нила – общий обзор бассейна этой реки и ее течения, а также история открытий, сделанных в бассейне Нила»).

У доктора были с собой превосходные карты, напечатанные в «Известиях Лондонского географического общества», и ни один пункт во вновь открытых странах не мог бы ускользнуть от его внимания.

Отметив

местонахождение шара на своей карте, доктор нашел, что за день они пролетели к западу примерно сто двадцать миль, то есть продвинулись на два градуса. Кеннеди указал на то, что во время перелета их относило к югу. Но Фергюссон, как уже было сказано раньше, ничего не имел против этого, ибо ему хотелось, насколько возможно, двигаться по следам своих предшественников.

Решено было разделить ночь на три вахты, чтобы каждый из трех аэронавтов бодрствовал в свой черед. Доктору пред стояло нести вахту с девяти часов вечера, Кеннеди – с двенадцати ночи, а Джо с трех часов утра.

Кеннеди и Джо, завернувшись в свои одеяла, улеглись под тентом и мирно заснули, а Фергюссон стал на вахту.

Глава тринадцатая

Перемена погоды. – Лихорадка Кеннеди. – Лекарство доктора Фергюссона. – Путешествие по земле. – Бассейн Именго. – Гора Рубека. – На высоте шести тысяч футов. – Привал днем.

Ночь прошла спокойно. Но, проснувшись утром, Кеннеди стал жаловаться на усталость и озноб. Погода изменилась. Небо, покрытое тяжелыми тучами, казалось, грозило потопом. Край Зунгомеро, где они очутились, – унылая местность: здесь дожди льют не переставая, за исключением, быть может, каких-нибудь двух недель в январе.

Вскоре разверзлись хляби небесные и начался ливень. Аэронавты видели, как под ними дороги, и без того заросшие колючим кустарником и гигантскими лианами, сразу стали совсем непроходимыми благодаря мгновенно образовавшимся потокам-«нула», как они зовутся. А в воздухе ясно чувствовались испарения сернистого водорода.

– На это явление обратил уже внимание капитан Бёртон, – заметил доктор. – Можно подумать, говорит он, что здесь за каждым кустом спрятано по трупу; и действительно, запах здесь стоит не из приятных.

– В самом деле, скверный край, – заявил Джо. – Вот и мистер Кеннеди после проведенной здесь ночи что-то не очень хорошо себя чувствует.

– Действительно, – согласился охотник, – меня сильно лихорадит.

– Ничего тут нет удивительного, дорогой мой Дик, – отозвался доктор, – мы сейчас находимся в одной из самых нездоровых местностей Африки. Но мы недолго здесь останемся. Ну, в путь-дорогу!

Джо ловко отцепил якорь от сикомора и по шелковой лестнице взобрался в корзину. Доктор зажег горелку, и вскоре «Викторию» снова умчал довольно сильный ветер. Сквозь ужасный туман едва можно было различить несколько хижин. Вид местности менялся. В Африке нередко бывает, что какой-нибудь небольшой нездоровый район находится в непосредственном соседстве с прекрасной, совершенно здоровой местностью.

Кеннеди, видимо, страдал: лихорадка одолела и его могучий организм.

– Совсем некстати эта болезнь, – проговорил шотландец, заворачиваясь в одеяло и укладываясь под тентом.

– Потерпи немножко, дорогой мой Дик, – старался подбодрить его Фергюссон. – Поверь, ты скоро и думать забудешь о болезни.

– Думать забуду! Когда бы так!.. Послушай, Самуэль, если в твоей походной аптечке имеется какое-нибудь подходящее снадобье, такое, чтобы поставить меня на ноги, давай мне его поскорее. Я проглочу лекарство с закрытыми глазами.