Пять невест и одна демоница
Шрифт:
– Я, – Ричард решительно отодвинул портрет. – Сам как-нибудь справлюсь. И с руками, и с кишками, и… вообще! Это уже древность! Устарело! Понимаете?
– Началось, – Ксандр закатил очи к потолку.
А вот демоница слушала и превнимательно, вон, даже щеку рукой подперла и на Ричарда смотрела ласково-преласково.
– Руки, кишки… ладно, я там погорячился слегка, но в остальном… мы ведь не чудовища! Там считают, что я младенцев на завтрак ем!
– А ты не ешь?
– Нет, конечно! Только кому это докажешь…
– Глупые
– Он тоже не ест! Он… он вообще вегетарианец.
– И давно?
– Как умер, – Ксандр присел. – На самом деле я вообще не нуждаюсь в пище, ибо тело поддерживают алхимические смеси. Более того, определенные процессы, весьма естественные для живых, в моем нынешнем состоянии невозможны.
– Он мясо переварить не способен. И кровь, – Ричард упал на стул. – Но там… там считают, что Ксандр пожирает невинных девиц. И младенцев. И гордых юношей.
– Если б я столько жрал, как о том говорят, я бы давно уже в дверь не пролазил бы. Кровь мне, конечно, нужна. Она является главною компонентой многих растворов, но я за неё плачу. И, поверьте, весьма неплохо.
– Ага, – только и сказала демоница. – То есть… репутация у вас… не самая лучшая, так? Но вам это надоело и вы бы хотели… провести ребрендинг?
– Что? – такого ругательства Ричард еще не слышал.
И Ксандр, судя по заинтересованному выражению лица, тоже.
– Ребрендинг, – повторила демоница. – Это когда бренд меняется. Или, в вашем случае, нужно изменить общественное отношение… восприятие вас миром. Так?
Ксандр с Ричардом переглянулись.
– А это… не больно? – уточнил Ричард.
– Ну… – демоница поскребла ухо. – Как пойдет… но я постараюсь!
Улыбка у нее была на диво предвкушающей. И это пугало, пожалуй, больше чем необходимость жениться.
Надобно сказать, что в прошлой своей жизни – а я уже почти поверила, что она вправду была прошлой, ибо теперь представлялась на диво далекою – я была не просто так личным помощником. Я была личным помощником Антонины свет Егоровны. А она в свою очередь занималась пиаром.
Точнее образы творила.
Это она так любила называть. Еще повторяла:
– Главное, чтобы костюмчик сидел.
Костюмчики она и подбирала. Большею частью для политиков, которые по-за ради Антонины Егоровны и не стеснялись приезжать в захолустный наш городишко.
Специалистом она была…
В общем, была.
Специалистом.
А я вот не совсем чтобы. С другой стороны, что-то мне подсказывало, что сей мир еще не познал всей мощи политического пиара. И это заставляло прямо-таки ерзать от нетерепния.
Это и зуд в копчике.
Зуд появился сразу после ужина, и такой вот надоедливый, прямо тянуло почесаться. Но на меня смотрели, а скрести копчик, когда на тебя так пристально смотрят, право слово, неудобно.
Костюмчик.
Костюмчик нужен обязательно, причем такой… вот Антонина Егоровна костюмы подбирала на раз. И как-то так, что садились они нужным образом.
Не хорошо, нет.
Нужным образом.
Помнится, был у нас в клиентах некий Николай Селиванов, который то ли в мэры шел, то ли в депутаты. Главное, образ у него был народно-правдорубческий. И Антонина Егоровна вытряхнула его из итальянских костюмчиков, запихнув в дрянной, кособокенький пиджачишко. Стрижку поправила.
Очочки сменила.
В общем, сделала, что называется, ближе к народу, несмотря на вялое сопротивление.
А другого, так наоборот. И… и дар у нее был. Я училась, честно, пыталась. Но выходит, что недоучилась, потому как глядела на конопатую физию Повелителя Тьмы и Повергателя Чудовищ, пытаясь сообразить, в какой образ он впишется, и не соображала.
Только копчик зудел все сильнее.
И писаные красавицы молчаливо взирали с портретов. Так, если не знаешь, с чего начать, нужно начать с чего-нибудь. Точно.
Я взяла портрет в руки, правда, не очень понимаю, чей.
– Нужно их пригласить! – мысль пришла в голову и в ней застряла. Я сунула палец в ухо и поскреблась. Но до мысли палец не добрался, верно, застряла та уж очень крепко. Тем более, чем больше я думала, тем более здравой она смотрелась.
С мыслями такое вообще бывает.
– Кого? – уточнил Ричард, все еще поглядывая на меня с подозрением.
– Невест. Потенциальных.
Ишь, вздрогнул.
Это ему не чудовищ гонять, невеста – это куда серьезнее любого чудовища.
– Сам посуди. Нельзя выбрать жену по портрету.
– Почему? – удивился Ксандр. – Во времена моей… жизни именно так и делали. И портреты, прошу заметить, были не чета нынешним. Хорошо, если хотя бы цвет волос верно передавали.
Он задумался и погрустнел. Кажется, у его жены цвет волос не совпадал с портретным.
– Это в прошлом, – отмахнулась я.
Как там Антонина Егоровна говаривала? На самом деле клиент понятия не имеет, чего ему для счастья надо, даже если думает, что имеет. И наша святая задача – открыть ему, неразумному, глаза.
Научить.
Помочь.
Уберечь от ошибок.
– И вообще… ладно, если она просто косоглазая!
– Да не косоглазые они, – Ксандр вытащил нужные портреты и не слишком уверенно повторил. – Это живописец такой…
– Косоглазый?
– Косорукий.
– А вы уверены? – я прищурилась. – Нет? Так стоит ли рисковать?! Не лучше ли пригласить девушек… скажем, провести несколько дней в тихом уединенном месте. Встретиться с каждой, побеседовать и тогда уже решить, кто вам подходит. А то и вправду. Косоглазие – это еще не самое страшное.