Пять снов
Шрифт:
Краем губ, который мне с огромным усилием удалось поднять, я дала знать, что еще реагирую на ее шутки.
– Дело в старении, в апатии, в том, что я не знаю, куда и зачем иду. А главное – мне кажется, что идти куда-то уже поздно, – слезы дошли до места назначения и защипали слизистую носа и глаз.
– Ты запуталась и жалеешь себя, поэтому, нет сил разобраться. Хватит нюни распускать! Соберись! – Света, как всегда, была строга в моменты моего раскисания. Я утерла слезы, но новые капли опять упали на синюю скатерть, мокрые места казались черными чернильными пятнами.
– Не
– Я, вроде, и не жалею. Но, ты знаешь, мне кажется, я несчастна, а главное, нет причин для несчастья. Я совсем не понимаю себя. Действительно, запуталась. Мне кажется, я старею, начало происходить необратимое физическое угасание. Я к нему оказалась совершенно не готова. Я еще ничего не успела почувствовать и прожить!
– Подруга, это все гормоны. Повода для слез нет, – Света, протянув руку через столик, нежно погладила меня по голове. Я знала ее такой жест. За ним всегда следовала нравственная оплеуха.
– Только вот ты сама все портишь, ты совсем потеряла себя и распустилась до неузнаваемости. Пятнадцать лет назад я даже и представить бы не могла, что ты превратишь себя в развалину в таком молодом возрасте, – я низко опустила голову, переваривая ее слова. Потом воскликнула, но как-то неубедительно:
– Мне уже тридцать шесть! Это ты называешь молодым возрастом, ты издеваешься! – но тут же опомнилась. Ведь Света была старше меня на три года, но я без обид и зависти осознавала, что старше выглядела я. Её глаза иногда светились такой восторженной юностью, что я начинала верить в возможность бессмертия. Я давным-давно зачем-то отучила себя так искренне и открыто восторгаться чем-либо и все чаще жалела об этом. Я умолчу о спортивной подтянутой фигуре и о легкости, которая сквозила в каждом ее жесте.
– Тебе еще тридцать шесть! А что же ты будешь делать в пятьдесят или в семьдесят лет? Какой пример детям подаешь?! – Света от негодования изогнула брови угрожающими луками, гладкий лоб покрылся рябью тоненьких морщинок. Я собралась оправдываться.
– Ничего не хочу слышать, – она метнула в меня очередной взгляд-кортик, – Просто подумай хорошенько о том, что ты делаешь.
– Я обещаю, – согласилась я.
– Обещает она!!! – Света, нахмурившись, смотрела на меня.
– Покажи мне кино. Давай я начну обдумывание своего поведения с того, что просто переключусь на пару часов и посмотрю фильм, – Света улыбнулась очень сдержанно, но по теплым лучикам в глазах, я поняла, что даже такой развалиной она любит меня.
– Будет тебе кино! – ласково рассмеявшись, ответила она.
Было решено, что после чаепития идем к ней. Я смело и без оглядки вычеркнула из сегодняшнего списка еще несколько дел и продлила свою самоволку.
Света жила в новостройке. Каждый раз, входя к ней в дом, я ощущала невесомость. Просторная прихожая с окном. Огромная гостиная с двумя окнами. В ее доме было столько света и воздуха, что от непривычки начинала кружиться голова. И еще абсолютный порядок и чистота, но не холодная больничная,
Каждый раз я давала себе обещание, что, вернувшись домой, немедленно начну избавляться от старого хлама, но мне никогда не хватало запала. У меня опять замелькали мысли, как выкину из шкафов ненужные вещи, которые портили настроение по утрам.
Плотно зашторив все окна, мы уселись на мягком диване и впились глазами в огромный экран. Света призналась, что смотрела этот фильм уже три раза, но по ее заинтересованности в это трудно было поверить, складывалось впечатление, что его она видит впервые.
Я с детства была неравнодушна к пиратам. Да тут все банально – девочкам всегда нравятся плохие мальчики. И мне тоже нравились. Помню, как я два года подряд была влюблена в капитана Немо. Он, конечно, положительный персонаж, но все-таки в нем жил настоящий дух бунтарства, в нем жила тайна. «20тысяч лье под водой» я прочитала в одиннадцать лет. И хотя это было давно, мне показалось, что та часть меня, любящая тайны и корабли, еще жива во мне.
Итак, я, как и Света, устроившаяся в мягких подушках, как и миллионы других людей на откидных сидениях в кинотеатрах, на диванах в гостиных, в офисных креслах и уютных незаправленных кроватях, встретилась с глазами главного героя.
Очаровательное кино. Прекрасные актеры. Но уже через пятнадцать минут после просмотра я не могла вспомнить последовательность трюков и примочек. Я даже за Свету расстроилась, потому что фильм явно не стоил того, чтобы смотреть его с упоением четвертый раз. Наверное, она притворялась ради меня.
Зато теперь я точно представляла, какой костюм подарю сыну на Новый год, у меня было больше восьми месяцев в запасе, чтобы найти нужные ткани и материалы. Я неплохо шила, правда, очень медленно. Но к декабрю должна была успеть.
Благодаря утренней встрече с подругой, дочку я забрала обновленная. И когда она попросила меня дать померить ей мои новые очки, я без сожаления отклеила их от своей переносицы. Я чувствовала себя моложе и сильнее, как будто в меня влили целебный эликсир. Мое утреннее желание перед зеркалом вызвало теперь во мне улыбку. Как можно всю жизнь проходить в темных очках!
Эта улыбка-усмешка над собой была первым шагом к моему перерождению.
Вот моя история.
Глава 3.
Полоска горизонта была фантастического розового цвета, я не могла оторвать глаз от волшебного сияния над морем. Нежные переливы неба предупреждали о восходе солнца. Песок под ногами был еще прохладен и влажен, но каждая песчинка дарила моим ногам такую легкость, что я не чувствовала холода. Теплый южный ветер обдувал мне лицо, и каштановые длинные пряди моих волос приятно щекотали щеки, шею и плечи. Синий шелк платья то раздувался, как парус, то заботливо окутывал тело. Туфли я держала в руках, и ощущение песка под ногами заставило полностью забыть, кто я и зачем я.