Пятая воздушная
Шрифт:
В результате операции была полностью разгромлена группа армий "Южная Украина", уничтожены 22 гитлеровские дивизии и разгромлены почти все румынские дивизии, находившиеся на фронте. Это привело к краху немецкой обороны на южном крыле советско-германского фронта, изменило всю военно-политическую обстановку на Балканах. Создались благоприятные условия для победы антифашистского вооруженного восстания румынского народа. Провалились планы американо-английских империалистов, стремившихся оккупировать Румынию и другие Балканские страны.
Большой вклад в разгром немецко-фашистских войск под Яссами и Кишиневом внесла советская авиация. Только части 5-й воздушной армии в этой операции уничтожили и повредили 1544 танка и автомашины, 130 железнодорожных вагонов
Ясско-Кишиневская операция внесла много нового и ценного в дальнейшее развитие оперативного искусства ВВС и тактики родов авиации. Она характеризовалась нанесением мощного первоначального удара, в результате которого была сокрушена оборона противника и созданы условия для развития операции в глубину. В течение первых двух дней наступления 5-я воздушная армия произвела 3709 самолето-вылетов, более половины всех вылетов, произведенных в ходе операции{18}. Характерно и то, что 40,4 проц. всех самолето- вылетов составили налеты на живую силу и технику на поле боя, на дорогах и в районе окружения. Еще 21,1 проц. боевых вылетов занимало прикрытие наземных войск, и 11,1 проц.
– разведка. Таким образом, свыше 70 проц., или около 4400 самолето-вылетов, армия произвела в интересах наземных войск{19}. Это одна из отличительных особенностей Ясско-Кишиневской операции.
Абсолютное господство в воздухе советских воздушных сил в ходе операции и практическое прекращение боевых действий авиации противника на ее втором этапе позволили командованию 5-й воздушной армии использовать свои истребители для выполнения дополнительных задач. Они блокировали вражескую артиллерию на огневых позициях, наносили штурмовые удары по войскам и технике противника на поле боя, на путях его отхода и в районах окружения, вели воздушную разведку.
Для атак по наземным целям выделялись специальные группы истребителей, а также привлекались те, которые выполняли задачи по сопровождению бомбардировщиков и штурмовиков и по прикрытию поля боя. При отсутствии фашистских самолетов к концу патрулирования истребители атаковывали наземные цели, расходуя при этом до 75 проц. боекомплекта.
Заслуживает внимания практика постановки частям и соединениям истребительной авиации однородных боевых задач на весь период операции. Например, части 3-го гвардейского истребительного авиакорпуса имели постоянные задачи. 151-й гвардейский истребительный авиаполк обеспечивал боевые действия 218-й бомбардировочной авиадивизии, 179-й гвардейский истребительный авиаполк и группа 150-го гвардейского истребительного авиаполка являлись резервом командира авиакорпуса и действовали по вызову с командного пункта, авиаэскадрилья 149-го гвардейского истребительного авиаполка прикрывала тыловые объекты и главную группировку войск. Остальные части авиакорпуса вели борьбу за завоевание господства в воздухе над полем боя. Такое распределение боевых задач давало возможность командирам заранее планировать свои действия, глубоко анализировать результаты боевой деятельности за каждый день и немедленно устранять выявленные недостатки.
Воздушная армия приобрела опыт организации и осуществления круговой многозональной воздушной блокады, гибкого маневрирования силами авиационных соединений для отражения контрударов противника на внешнем и внутреннем фронтах окружения, массированного использования штурмовиков и бомбардировщиков для ликвидации окруженной группировки противника. Во время операции командование, штабы и политорганы воздушной армии и авиасоединений приобрели опыт организации боевых действий авиации при вводе танковой армии в прорыв и четкого взаимодействия в ходе ее продвижения в оперативной глубине. Успех боя в воздухе во многом решался на земле.-Хоропю потрудился личный состав инженерно-авиационной службы, возглавляемой генералом А. Г. Руденко. Инженеры, техники, механики и мотористы обслужили 6322 боевых вылета, отремонтировали и восстановили 2468
Большая нагрузка легла на плечи личного состава тыловых частей воздушной армии. Бойцы и командиры 26-го отдельного Краснознаменного и 68-го отдельного инженерно-аэродромных батальонов построили, восстановили и сдали в эксплуатацию 59 аэродромов. Гибко и оперативно действовали офицеры отдела аэродромного строительства Г. Н. Абаев, А. В. Алексеев, В. Н. Петров, А. П. Цыбасов, Д. М. Виноградов. Они вложили много сил и энергии, чтобы авиационные части имели всегда пригодную к работе и маневру аэродромную сеть.
Труженики тыла в напряженные дни боевой работы, в условиях значительного удаления базирования авиации от баз снабжения подвезли 2386 т горючего и смазочных материалов, 1276 т боеприпасов и большое количество других материальных средств{20}. Это в достаточной степени характеризовало деятельность сложного механизма тыла во главе с генерал-майором авиации П. М. Тараненко (23 августа Прокопий Михайлович Тараненко погиб, начальником тыла армии был назначен полковник Н. Г. Ловцов).
Хорошо работала на протяжении всей операции связь.
Проводные и радиосредства связи полностью обеспечили командование управлением частями и соединениями, четко обеспечивался вызов авиации на поле боя с командных пунктов командиров авиакорпусов и авиадивизий. Офицеры отдела связи воздушной армии И. С. Давыдов, Г. В. Горшенин, Л. В. Пархомовский и М. О. Гликлих умело руководили своими участками работы, проявляли инициативу, настойчивость и требовательность. Благодаря хорошо продуманной системе самолеты все время находились в сфере наблюдения вспомогательных пунктов управления и пунктов наведения.
С первых дней наступления политорганы и партийные организации помогали командирам обобщить опыт боев, повседневно популяризировали подвиги летчиков, штурманов, воздушных стрелков, отличившихся при выполнении боевых задач. После возвращения экипажей с задания на командном пункте, на старте появлялись лозунги, плакаты и боевые листки, освещавшие высокое мастерство отдельных летчиков и групп.
Политотделы дивизий, корпусов и тыловых соединений выпускали в эти дни листовки-молнии, посвященные храбрым и мужественным летчикам. Вот заглавия нескольких листовок: "Слава героям! Герои Советского Союза Артамонов и Скляров, летчик Куншин сбили четыре фашистских самолета. Летчики, берите пример со своих боевых друзей!", "Наши летчики бьют врага по-гвардейски. Только что вернувшаяся с боевого задания группа под командованием Безмельцева сбила шесть самолетов противника. Товарищи летчики! Бейте беспощадно фашистских захватчиков!". Об успешном выполнении заданий рассказывали личному составу агитаторы, опытные летчики, имевшие на своем счету по нескольку побед. Они беседовали с молодыми пилотами, учили их воевать.
Несмотря на интенсивность боевых действий, политработники находили время для проведения партийных и комсомольских собраний. Уже на второй и третий день наступления во многих частях проводились партийные собрания, на которых были подведены первые итоги боевой работы коммунистов, обсуждались вопросы повышения эффективности боевых действий, намечались мероприятия по предупреждению небоевых потерь людей и материальной части. Коммунисты и комсомольцы словом и делом помогали командирам. Коммунисты в эскадрильях и полках накоротке обменивались мнениями о ходе боевых действий, анализировали недочеты в подготовке к вылетам, отмечали образцовую работу своих товарищей, говорили о помощи, которую нужно оказать молодым, неопытным летчикам и механикам. Проверенной формой тесного общения с авиаторами были боевые совещания. Они повышали ответственность коммунистов за успехи подразделения, за свою работу.