Пятая женщина
Шрифт:
Валландер покачал головой.
— Давай исходить из того, что мешок несли, — ответил он. — Вместе с содержимым.
— Думаешь, имеет смысл прочесывать дно?
Валландер задумался.
— Вряд ли, — ответил он. — Его привезли сюда без сознания. Скорее всего, на машине. Потом мешок бросили в воду. И машина уехала.
— Тогда подождем с прочесыванием, — сказал Нюберг.
— Что ты обо всем этом думаешь? — спросил Валландер.
Нюберг скорчил гримасу.
— Вполне возможно, что это тот же преступник, — сказал он. — Насилие, жестокость — это напоминает о двух первых убийствах. Хоть
— А такое могла бы сделать женщина?
— Я скажу так же, как ты, — ответил Нюберг. — Мне бы не хотелось в это верить. Но если это женщина, то я вынужден признать, что ей ничего не стоит таскать мешки весом в восемьдесят килограммов. Разве обыкновенная женщина на это способна?
— Я таких не встречал, — согласился Валландер. — Но они, разумеется, есть.
Нюберг вернулся к работе. Валландер уже собирался сойти на берег, как вдруг совсем рядом заметил того же одинокого лебедя. Валландер пожалел, что у него нет даже кусочка хлеба кинуть ему. Лебедь щипал что-то у берега. Валландер шагнул ближе. Лебедь зашипел и, развернувшись, поплыл прочь.
Валландер подошел к одной из полицейский машин и попросил, чтобы его отвезли в Истад.
По дороге назад в город он попытался рассуждать. То, чего он боялся больше всего, произошло. Преступник не остановился. Они ничего о нем не знают. Находится ли он в начале или в конце своего плана? Имеют ли они дело с сумасшедшим, или же убийца прекрасно отдает себе отчет в своих действиях?
«Это мужчина, — думал Валландер. — Любая другая точка зрения противоречит здравому смыслу. Женщины очень редко совершают убийства. И уж меньше всего они способны на тщательно спланированное убийство. На жестокое и продуманное насилие.
Это мужчина, и, возможно, не один. И мы никогда не сможем распутать это дело, если не найдем, что общего между его жертвами. Теперь убитых трое. Можно было бы ожидать, что это увеличит наши возможности. Но у нас нет ни одного достоверного факта. Ничто не распутывается само собой».
Он прислонился щекой к стеклу. Коричневый, тяготеющий к серому, ландшафт. Трава, однако, еще зеленая. На поле одинокий трактор.
Валландер подумал о яме, где они нашли Хольгера Эриксона. О дереве, к которому привязали и потом задушили Ёсту Рунфельдта. И теперь: заживо упрятанный в мешок человек, утопленный в озере Крагехольм.
Валландеру вдруг стало ясно: есть только один возможный мотив — месть. Но такая жестокость не вписывалась ни в какие разумные рамки. За что мстит убийца? В чем виновны его жертвы? Выходит, они совершили что-то ужасное, раз ему недостаточно просто убить — надо еще, чтоб они поняли, что их убивают.
«В этом деле нет никаких случайностей, — думал Валландер. — Все детали убийств тщательно продуманы и отобраны».
На последней мысли он словно запнулся.
Убийца выбирал. Выбирал свои жертвы. Но из кого?
Когда Валландер приехал в участок, его переполняли мысли, и он чувствовал, что перед совещанием должен немного побыть один. Он снял телефонную трубку, отложил в сторону сообщения о телефонных звонках и закинул ноги на груду распоряжений из Государственного полицейского управления.
Сложнее всего давалась гипотеза о женщине. Как может женщина быть замешана в этих убийствах? Он попытался
Никогда раньше Валландеру не приходилось иметь дело с женщиной, подготовившей преступление. По крайней мере, с таким досконально продуманным планом он сталкивался впервые.
Он встал и подошел к окну.
И почему он все равно не мог отделаться от мысли, что на этот раз в деле замешана женщина?
Он не понимал. Он даже не знал, была ли она одна или действовала вместе с мужчиной.
Доказательств, говорящих в пользу какой-то одной версии, не было.
Очнулся он от стука в дверь. Это был Мартинсон.
— Список почти готов, — сказал он.
Валландер был так далеко в своих мыслях, что не понял, о чем он говорит.
— Какой список?
— Список объявленных в розыск, — удивленно ответил Мартинсон.
Валландер кивнул.
— Тогда начинаем совещание, — сказал он, вытолкнув Мартинсона перед собой в коридор.
Когда они закрыли дверь комнаты заседаний, Валландер почувствовал, что прежней усталости как не бывало. Вопреки своей привычке он стоял у стола. Обычно он садился. Но сейчас на это не было времени.
— Что мы имеем? — спросил он.
— В Истаде за последние несколько недель никто не пропадал, — начал Сведберг. — И совершенно точно, что человек, найденный в озере Крагехольм, не из тех, кого мы разыскиваем давно, так как это две девочки подросткового возраста и сбежавший из лагеря эмигрантов мальчик, который сейчас, по всей видимости, уже за пределами Швеции на пути обратно в Судан.
Валландер подумал о Пере Окесоне.
— Понятно, — сказал он только. — А в других районах?
— Сейчас мы проверяем нескольких человек из Мальмё, — сказала Анн-Бритт Хёглунд. — Но это тоже не то. Может быть, в одном случае еще совпадает возраст. Но пропавший — из южной Италии. А тот, кого мы нашли, не очень-то похож на итальянца.
Они разобрали сообщения, поступившие из близлежащих районов. Валландер знал, что если понадобится, они проверят сводки со всей Швеции и даже из других скандинавских стран. Можно было только надеяться, что убитый жил неподалеку от Истада.
— Вчера поздно вечером в полицию Лунда поступило одно заявление, — сказал Хансон. — Позвонила женщина и сообщила, что ее муж не вернулся с вечерней прогулки. Возраст вроде совпадает. Он был научным сотрудником в университете.
Валландер неуверенно покачал головой.