Пятьдесят оттенков синего
Шрифт:
– Привет, – прошептала я одними губами, но он понял, улыбнулся и положил руку на стекло.
А я попробовала чуть приподняться, но тело оказалось очень непослушным.
Увидев, что я хочу встать, Леша бросился прочь из комнаты, и уже через минуту ко мне в палату зашли врачи в гермокостюмах.
Следующие несколько дней были заполнены множеством различных обследований и анализов. Я видела взволнованные лица родных за стеклом. Постоянно дежурили, сменяя друг друга, родители и Алексей, приходили девочки, писали мне
Надо было видеть, как я жестами пыталась поздравить подругу!
А потом… потом случилось невероятное! Меня перевели в обычную палату без стеклянной перегородки! В палату, где я могла слышать других людей и быть услышанной. Где могла прикоснуться к близким и ощутить родное теплое ответное прикосновение.
Однажды я проснулась, а рядом со мной сидит мама и держит меня за руку.
– Привет, – прошептала я, а мама просто расплакалась.
– Я так испугалась за тебя! – воскликнула она, стискивая мои пальцы.
– Ничего страшного, все позади, – я постаралась успокоить ее и поверить в собственные слова.
– И все из-за этого драга, – скривилась родительница.
Я нахмурилась:
– Он тебе не понравился?
– Как он может понравиться?! Хамит, дерзит и слова вставить не дает!
– Неужели дерзит? – усмехнулась я, узнавая моего драга.
– Еще как, – послышался голос от двери, и я увидела Лешу. – Особенно когда меня пытаются удалить из жизни моей жены. И устраивают скандалы.
– Она – моя дочь и пострадала из-за тебя! – воскликнула мама.
– Она – моя жена. И в будущем я сделаю все для ее благополучия.
– Леша, дай нам с мамой пять минут.
Муж кивнул и послушно вышел.
– Видишь, как он ведет себя?
– Мама, я не хочу, чтобы вы ссорились, и тем более не хочу, чтобы ты его в чем-то обвиняла.
– Но ведь это из-за него ты заразилась вирусом!
– Нет, это было мое решение.
– Что? – растерялась мама.
– Я пошла на этот шаг осознанно.
– Но почему?
– Потому что я очень его люблю и не могла позволить, чтобы одна дрянь причинила ему вред.
– Ты сошла с ума… – прошептала мама, уставившись на меня круглыми глазами.
– Нет. Я – жена Леши, и этого не изменить. Да я и не хочу. Если вы будете сдерживать свою неприязнь друг к другу, то сильно облегчите жизнь всем нам.
Мама сидела и только качала головой.
– Ты бредишь.
Я начала раздражаться.
– Мама, не ставь меня перед выбором между двумя дорогими мне людьми. Конечно, я всегда буду любить тебя как дочь, но мне бы не хотелось сводить наше общение к минимуму.
Мама некоторое время смотрела на меня и лишь потом неохотно кивнула.
Мы сидели в тишине и думали каждая о своем, пока через десять минут не вернулся Леша и не сменил маму. Ее я отправила спать. Часы показывали утро, пора отдохнуть.
Леша
– Я так испугался за тебя… – сдавленно прошептал он.
– Мне тоже было страшно, – улыбнулась я.
– И чего боятся перед смертью?
– Того, что не сказали любимым о своей любви. Я так жалела, что не открылась тебе, не рассказала, как сильно я тебя люблю…
Наклонившись, Леша поцеловал меня, и это было так сладко!
– Я прижал бы тебя к себе, – шепнул муж. – Но нельзя. Пока нельзя.
– Расскажи, как все было, – попросила я.
Драг прикрыл глаза.
– Ужасно. Сначала я не понимал, почему вечером ты не пришла домой. Что случилось? А потом… Потом пришло сообщение от Инги. Я еще сначала не хотел его принимать, а когда принял, меня охватила ярость. Эта гадина предлагала обменять тебя на деньги и гарантию неприкосновенности. Ты лежала на полу, связанная, без движения… Это были самые ужасные сутки в моей жизни.
– Ты сразу обратился в отдел по контролю?
– Нет.
– С ума сошел? Почему нет?
– Я хотел как можно скорее вернуть тебя, поэтому приготовил денежный перевод и отправился в Центр, где и нашел вас. В контроль обратилась моя мама.
Леша посмотрел на меня жадным взглядом.
– Я думал, что мое сердце остановится от ужаса, казалось, мир перевернулся. А вас забрали вирусологи.
Я сжала руку Леши в попытке как-то его успокоить и поддержать. Пока вспоминал те дни, он словно осунулся весь и посерел.
– Надежды на твое выздоровление они не давали и, если бы не родители, я бы наложил тогда на себя руки. Но потом выяснилось, что ты вколола себе сыворотку.
– Хочешь сказать, она помогла?
– Благодаря ей ты жива и дышишь. Иммуностимулятор работает. Но, думаю, мало кто из ученых тестирует свое изобретение на себе.
– Зато теперь у нас есть последнее недостающее испытание, – улыбнулась я.
Ответная улыбка драга была несколько вымученной.
– Пока ты лежала здесь и врачи наблюдали, подействует ли сыворотка, я потихоньку сходил с ума. Неизвестность и ожидание убивали. Это было страшное время. Как я его пережил, не представляю. Думаю, только перепалки с твоей мамой и держали меня в реальности.
– Прости, пожалуйста. – На глаза навернулись слезы.
– Не извиняйся, тебе не за что извиняться. Это Инга во всем виновата и ее неконтролируемая, маниакальная жадность.
– Что с ней сейчас?
– Она весь этот месяц лежит без сознания. Но, думаю, выкарабкается. Ты же знаешь, что инопланетяне не умирают, а жаль.
– А что будет с ней дальше?
– Дальше она сама захочет уехать в самую дальнюю дыру космоса и спрятаться там понадежнее, чтобы ее никто и никогда не нашел. Моя семья употребит все свое влияние, чтобы она пожалела, что родилась на свет.