Пятница – game over

Усачева Елена Александровна

– Что я, чужого не заметил бы? – начал оправдываться он. – Не было никого. Все только свои. Бабки там, мамашки с колясками… Да и вряд ли это делал один человек. Наверняка целая шайка орудует: один следит, другой дверь смазывает, третий готовится этой самой дверью по лбу кому-нибудь заехать…

– А может, это чей-нибудь родитель все придумывает? – встрепенулся Лавренко. – Мы ищем среди учеников, а это папашка чей-то с отверткой под дверью стоял. Чтобы так врезать, между прочим, нужна еще какая силища! Придется всех проверить.

– Как ты это будешь делать? – нахмурился Митрофанов. – Станешь

у взрослых спрашивать, где они были в два часа дня? Да они тебя сразу же пошлют.

– Не надо никого опрашивать, – тяжело склонился над столом Стриженов. – Сами попытаемся вычислить. Эх, жаль, времени у нас маловато осталось, всего два дня. Ну, ничего. Будем ловить на живца.

– На что? – насупился Митрофанов. Сравнения с едой его всегда напрягали.

– Сидорову с Крюковой вычеркиваем, они больше не бойцы. Вряд ли Каринка научится писать забинтованной рукой, а Ирка со своей справкой и вовсе может до понедельника в школе не появиться. Меня тоже можно списать. Остается Емцов. Вот на него и будем ловить, – и он торжественно оглядел собравшихся. – Пошли к Митьке!

Как только они появились на пороге емцовской квартиры, Митька все понял и как-то сразу сник.

– А со лбом у тебя что? – без всякого энтузиазма поинтересовался «последний» отличник.

– Дверью прибило, – спокойно объяснил Жека. – Так что ты у нас теперь один остался.

Митька пропустил одноклассников в крошечную прихожую и тщательно запер замки.

– Я так и подумал, – грустно сообщил он, и плечи его обреченно сгорбились. – Я знал, что без меня это дело не закончится. Но я готов отступиться. – Митька поднял голову, в глазах у него мелькнуло что-то похожее на слабый отсвет надежды. – Я могу вообще не ходить в пятницу или написать на тройку.

– Не сможешь, – жестко отрезал Жека. – Идти тебе придется по-любому, да и на тройку ты не напишешь, потому что не умеешь их получать.

– А может, вы меня сами чем-нибудь стукнете? – Плечи отличника снова поникли. – Только небольно.

– Может, ногу ему сломать? – ухватился за предложение Макс. – Нога не рука, писать он сможет.

– Ну и что с того, что сможет? – начал злиться на непонятливость одноклассника Стриженов. – Митька нам нужен живой и здоровый. Чтобы злоумышленника поймать.

– Как же вы его станете ловить, если все время будете рядом? – поднял печальные глаза Емцов.

– А с чего ты взял, что мы будем рядом? – Митрофанов с опаской потрогал свой объемный живот, словно испугался, что за треволнениями сегодняшнего дня он стал заметно меньше.

Казалось, что Митька вот-вот утечет сквозь досочки паркета – до того он был испуган этим сообщением.

– А вы разве не будете следить? – еле слышным шепотом спросил он.

– Будем, – отозвался Стриженов. – Но нам нужно, чтобы противник нанес удар, иначе мы ничего не сможем доказать.

Митька съежился под взглядами трех пар глаз и стал совсем маленьким и несчастным. Такого не то что обижать, близко подходить было боязно: вдруг от одного дыхания возьмет и рассыплется в прах.

Жека недовольно посмотрел на одноклассника.

– Да ладно тебе, не боись! – по мере сил подбодрил он Митьку. – Никто тебя убивать не будет. Дверью разве что прихлопнут или шкаф уронят – всего-то делов.

– Шкаф? –

еле слышно пискнул Емцов, готовый от ужаса грохнуться в обморок.

– Но помни, мы поблизости, – хлопнул Митьку по плечу Макс и вручил ему листок с тремя телефонами. – Мы будем дежурить около подъезда и в квартире. Если сам заметишь что-то подозрительное, давай знать. Ты куда идти собираешься?

– Я дома буду, – прохрипел Митька и схватился за косяк двери, чтобы не упасть. – Вы лучше идите, я запрусь и до вечера никого не пущу.

– А если в окно? – насупился Лавренко, изображая бдительность.

– Я милицию вызову, – решительно отозвался Емцов. Митрофанов глянул вниз с двадцать второго этажа и нахмурился. Если кто и доберется до окна, то не иначе как на крыльях.

Оставшийся вечер прошел спокойно. От Емцова никаких известий не было. Он весь день просидел дома и даже, кажется, к окну боялся подойти. Охота на живца приобрела затянувшийся характер. Макс стал заметно скучать. Митрофанов тоже поглядывал в сторону своего дома: подходило время ужина.

Вдруг Жека сорвался с места и исчез за кустами.

Митрофанов, уже измученный сегодняшней беготней, лениво проводил его взглядом.

– Ну вот, – довольно произнес он, – теперь можно и по домам.

Макс поднялся следом. Азарт погони пропал, и он уже подумывал, чем бы еще заняться.

На этом они и распрощались до завтрашнего дня.

Дома Митрофанов уже почти уговорил вторую порцию макарон с сыром и досмотрел первую часть боевика, когда на пороге возник сильно поцарапанный Стриженов. Его разбитый лоб сиял багровыми оттенками, под глазами резче обозначились синие тени, а через всю щеку шел свежий рубец.

– Кто это тебя? – тревожно засопел Митрофанов, не переносящий вида крови.

– Я его выследил! – Жека упал на диван и блаженно вытянул ноги. – Почти. Не человек, а кошка. Когда я его схватил, он начал размахивать руками и так саданул меня по щеке, что я на время ослеп.

– Может, оборотень? – предположил Митрофанов, все еще пребывающий под впечатлением своего боевика. Кто еще мог так царапаться, предположить было трудно.

В ответ Стриженов фыркнул.

– А Лавренко где? – спросил он, словно Макс стал бесплатным приложением к их компании. – Сбежал следопыт-любитель? Да, братва, с вами каши не сваришь. Короче, я завтра в школу не пойду. Ты скажешь, что у меня больничный, мол, под поезд метро попал, теперь мне верхнюю часть пришивают к нижней. А я между тем прослежу за Митькой, может, этот царапающийся субъект еще проявится. Я его приметы запомнил: невысокий, с вьющимися волосами, и руки у него, знаешь, такие тяжелые…

При упоминании тяжелых рук Митрофанов опять засопел и взялся за свой живот.

– Ладно, не дрейфь, – весело подмигнул Жека. – До пятницы мы все выясним. Эх, жаль, времени мало, а подозреваемых аж тридцать человек.

– Кто это у них в «Б» невысокий да еще с кудряшками? – почесал нос Митрофанов. – Негр какой-то получается.

В ответ Стриженов тоже почесал нос и задумался.

– Да ну. – Он вдруг устало ссутулился. – Я уже запутался – кто что делает и зачем.

– Хорошо бы узнать, кто где был и у кого есть верное алиби, – неуверенно пробормотал Митрофанов.