Пятно
Шрифт:
—К утру? Нельзя время терять!
—Стемнело уже. — Кузнецов налил в скрученный с литровой фляги колпак воды, размешал в ней какой-то порошок и протянул мне: — Пей.
—Антибиотик?
—Нет, общеукрепляющее пока. Заодно интоксикацию и спазмы мышц снимет.
—А антибиотик? — спросил я и зашипел сквозь стиснутые зубы, когда опер вогнал мне в ногу иглу. — Что ж ты творишь-то!
—Вот тебе и антибиотик. — Кузнецов выкинул использованный одноразовый шприц и протянул надорванную упаковку. — Следующие три дня сам будешь
—Ты говорил, к утру в порядке буду?
—А рецидив? И на, держи. — Федерал сунул мне какой-то тюбик. — Лицо намажь и остальные ушибы.
—Ага, намажу сейчас. — Я перевалился на спину и замычал от боли, когда попытался заложить руки за голову. — Похоже, бронежилет мне в ближайшее время не таскать…
—Зачем тебе бронежилет? — жуя хлебец, усмехнулся Кузнецов и прямо из фляги отхлебнул воды. — Ты и так пуленепробиваемый. В упор из пистолета — и хоть бы что!
—Ты поаккуратней с водой, — предупредил я его и вытащил из простреленного нагрудного кармана куртки покореженную открывашку. Пластик раскололся, на металле, помимо вмятины, виднелась глубокая борозда. — Повернуться успел, вот пуля и срикошетила. Ну и колода карт удар смягчила. Так бы точно ребра поломало.
—Вот ведь как бывает, — покачал головой федерал. — Повезло.
—Не то слово.
—Как самочувствие?
—Получше вроде, — размазывая мазь вокруг заплывшего глаза, ответил я. — Еще б помогло…
—Не сомневайся, поможет.
Я осторожно растер остававшийся на пальцах бальзам по скуле и разбитой губе и, завернув крышку тюбика, спросил:
—Ты где все это время ныкался?
—А ты помнишь, что случилось? — Кузнецов стянул куртку и бронежилет, потом расстегнул рубаху и, задрав майку, нанес немного мази на успевший почернеть синяк. — Хоть что-нибудь?
—Не особо, — поморщился я. Скормленное федералом лекарство, судя по ощущениям, уже подействовало, но самочувствие пока все же оставляло желать лучшего.
—Я негра подстрелил, он — тебя. Ты сразу скопытился, еще и затылком о подножку приложился. Думал — не жилец. А тут, как назло, остальные переселенцы подтянулись. Пришлось в багажное отделение прятаться. Непонятно ж было, сколько бандитов пожаловало.
—Ясно дело, — кивнул я и нащупал здоровенную шишку на затылке. Хорошо хоть шапочка немного удар смягчила. А то бы точно череп проломил.
—А как выглянул, смотрю: негр валяется, тебя нет. Пришлось спасать идти.
—Мог бы и пораньше чуток подорваться.
—Как получилось.
Я только хмыкнул, потом помассировал отбитую грудную клетку и поморщился от боли. А вот на глазу отек уже немного спал, и мне даже удалось разлепить веки. Просто замечательно. Так, глядишь, к утру и вовсе оклемаюсь.
—Слушай, Володя, тебя ж хорошенько попинали; намажь ушибы — легче станет.
—Потом, — отказался я, не в силах пошевелиться. — И так холодно. Трясет всего.
—Да, кстати, — забеспокоился
—Нормально все, даже гроза нестрашна. Главное, чтобы никто динамитом не обложил.
—Это уж как повезет. Все равно ничего более подходящего найти не успеем, — флегматично заметил опер. — А в кинотеатр лучше не возвращаться.
—Это точно.
—О чем с переселенцами беседовал? Как они тут вообще оказались?
—Похоже, эти гады на имеданцев работали, но те их кинули. А так ничего толком не понял. Они обдолбанные были, какую-то чушь насчет бокора и зомби мололи. Кто такой бокор, кстати?
—Злой колдун в вудуизме. Что такое вуду, надеюсь, знаешь?
—Знаю. Но странно все-таки…
—Ты какой ствол подрезал? — неожиданно сменил тему Кузнецов.
—А? — удивился я и полез в карман. — Не знаю даже, ни разу таких не видел.
—Китаец, — уверенно заявил забравший у меня пистолет опер и выщелкнул магазин. — Калибр пять и восемь. Не стреляй в меня из такого.
—В смысле?!
—Патрон разработан специально для поражения целей, защищенных бронежилетами. — Федерал вставил магазин обратно и вернул мне ствол. — Так что аккуратней.
—А из нагана в тебя стрелять, значит, можно? — ухмыльнулся я, пряча пистолет в карман.
—Наган не пробьет, — на полном серьезе заявил Кузнецов и улыбнулся: — Из нагана можно.
—Учту.
—Есть хочешь?
—Нет. Ничего не надо.
—Тогда пей таблетки и спать.
—Какие таблетки еще?
—Держи, — протянул мне опер пару зеленых горошин. Я закинул их в рот и скривился от невыносимой горечи:
—Ох ты!
—А ты думал? В следующий раз не подставляйся.
—Запить дай! — Я выхватил у федерала фляжку и сделал несколько глотков, смывая неприятный вкус. — Ну и гадость!
—Кто там говорил, что воду экономить надо?
—Форс-мажор, блин!
—Как скажешь. — Кузнецов забрался в одно из кресел, положил на колени автомат и широко зевнул. — Так на полу и останешься?
—Ага, — подтвердил я. — Как-то шевелиться желания нет. А что со светильником будем делать? Его никак не погасить?
—Пока реакция идет — никак, — разочаровал меня федерал и заерзал, устраиваясь поудобней. — Тебе мешает, что ли?
—Да непривычно просто как-то.
—Переживешь.
—А куда деваться? — Я со стоном перевернулся со спины на бок и окликнул уже задремавшего федерала: — А мы не опоздаем? Планировали же к вечеру на месте быть, а сами спать завалились.
—Не опоздаем, — уверенно заявил Кузнецов. — Защиту снять не минутное дело, никуда они не денутся.
—Точно?
—Сто процентов. Не сомневайся даже. И потом… — Опер приподнялся на локте и посмотрел на меня: — А какие варианты? Далеко ты в таком состоянии уйдешь?
—Недалеко, — был вынужден признать я. — И ночь опять-таки…