Пятое Евангелие
Шрифт:
— О Господи! — не сдержалась Анна и схватила Спилиадоса за руку.
— Похоже, это сторожка… Можно было догадаться, что они охраняют вход в ущелье, — заметил грек.
— И что же мы теперь будем делать? — Анна не отрывала взгляда от хижины у подножия скалы.
Георгиос не знал, что ответить, и молча шел дальше. Он хотел поскорее выполнить свое обязательство перед Анной и оправиться домой. В конечном итоге, ему неплохо заплатили за это.
— Если охранники вооружены, у нас нет ни малейшего шанса, — неохотно проворчал он.
Ни одно окно сторожки не светилось. Приблизившись
— Похоже, господа охранники здесь сейчас не обитают, — прошептал Георгиос.
Анна кивнула. Они осторожно начали приближаться к сторожке, которая выглядела так, словно в ней уже довольно давно никто не жил. Анна достала карманный фонарик и посветила в окно: ящик, простой деревянный стол и два стула — вот и вся постановка. На стене висел древний телефонный аппарат, являвшийся первым признаком того, что поблизости должны быть люди. Дверь была заперта.
— Похоже, жители Лейбетры чувствуют себя в полной безопасности, — заметила Анна, — если решили убрать отсюда охрану.
— Как знать, — возразил грек. — Возможно, за нами уже давно наблюдают, и мы, словно слепые котята, идем прямиком в ловушку.
— Неужели вы боитесь, Спилиадос? — прошипела Анна со злостью. — Хорошо, вы выполнили свою часть договора. Я благодарна вам. Вот еще сто долларов.
Она протянула греку руку с зажатой в ней купюрой. Казалось, что Георгиос боится, но пренебрежительное замечание кирии подействовало на него, и грек проявил упорство:
— Оставьте свои деньги! Я возьму их не раньше, чем вы здоровая и невредимая вернетесь назад, и буду сопровождать вас, пока не удостоверюсь, что вы у цели.
Своим поведением Анна надеялась добиться именно такого эффекта, поскольку предполагала, что самый опасный отрезок пути еще впереди. Едва заметная тропа делила дно ущелья с быстрым ручьем. На поворотах они пересекались, и в этих местах приходилось перепрыгивать с камня на камень, чтобы не намочить ноги в ледяной воде. Малоприятное занятие в слабом свете луны…
Мысль Спилиадоса, что за ними, возможно, уже давно наблюдают, вовсе не казалась Анне абсурдной, хоть она и пыталась убедить своего проводника в обратном. Здесь, в узком ущелье, ее не покидала мысль, что где-то могут открыть огромный шлюз и тогда у них не будет ни единого шанса на спасение. Но она предпочитала не высказывать подобные мысли вслух.
Холод от ручья обволакивал ноги, добирался до рук и заставлял путников вздрагивать. Однако дрожь пробирала их и от одной мысли о том, что в этом ущелье они полностью отданы на милость врага. В случае опасности на спасение не стоило даже надеяться. Они дышали тяжело и часто, холодный воздух резал легкие, словно острый нож. Но Анна продолжала идти вперед.
Внезапно — она потеряла чувство времени и не знала, как долго молча шла следом за своим проводником, — Спилиадос остановился. Впереди на расстоянии меньше ста метров мощный прожектор освещал
Георгиос повернулся к Анне.
— И как вы собираетесь пройти мимо? — спросил он и взглянул вверх, на видневшиеся края ущелья, которые здесь были гораздо ниже, чем раньше. Тем не менее высота оставалась не преодолимой для людей, не имевших специального снаряжения. Пять-десять метров отвесных скал.
— Давайте для начала проверим, есть ли кто внутри, — шепотом предложила Анна. Но не успела она еще закончить фразу, как дверь деревянного домика открылась и оттуда вышел мужчина. Он лениво отошел от сторожки шагов на десять и остановился. В ярком электрическом свете можно было рассмотреть, что у него в руках оружие. Буквально через минуту охранник вернулся в сторожку.
Крайне осторожно, стараясь не издать ни звука, Георгиос и Анна подобрались поближе к деревянному дому. Он был похож на заброшенную сторожку, виденную ими у входа в ущелье Они довольно долго рассматривали это препятствие, пока Георгиос наконец не сказал:
— Мне кажется, мы оба видим только одно решение.
— Да, есть только одна возможность. Если мы хотим остаться незамеченными, нужно идти по ручью.
— А он чертовски холодный.
— Да, — согласилась Анна.
Георгиос сомневался, решится ли кирия на подобный непростой и отчаянный шаг, но Анна давно уже все решила.
— Спасибо, Георгиос, — сказала она и пожала греку руку. Затем отдала ему деньги, сняла обувь и носки. Закатывая брюки, она добавила: — Если в течение недели я не дам о себе знать, сообщите в полицию.
— Боюсь только, что это вряд ли поможет. С тех пор как существует мир, полицейские здесь не появлялись ни разу.
Анна сделала неопределенный жест, словно говоря «Будь что будет!», и направилась к деревянному домику.
Да несколько десятков метров до сторожки, там, где прожектор ярко освещал дорогу, Анна вошла в ручей и, осторожно переставляя ноги, побрела в ледяной воде, держа сумку и обувь у груди. К счастью, вода доходила только до колен, и задача Анны оказалась легче, чем она рассчитывала. Она вышла с другой стороны сторожки, оставшись незамеченной.
Под прикрытием темноты Анна, стараясь не произвести ни малейшего шума, обулась и пошла по уходившей вверх тропе. Теперь справа от дороги была отвесная скала, а слева — обрыв.
Отсюда открывался захватывающий дух вид на мрачную каменистую долину, освещенную слабым лунным светом.
Когда Анна повернула за следующий выступ скалы, то замерла на месте: прямо перед ней, словно из-под земли, вырос ярко освещенный небольшой город со множеством домов и узких переулков. Будто пытаясь прогнать наваждение, Анна провела по лицу ладонью. При этом ее взгляд поднялся немного выше, и от увиденного перехватило дыхание. В скалах на головокружительной высоте каким-то удивительным образом тоже построили дома, но они, в отличие тех, что Анна увидела внизу, были во мгле, словно скрывали мрачную тайну.