Пятое Евангелие
Шрифт:
Феличи и Берлингер поднялись, отошли к самому дальнему окну и начали тихий разговор. Глава Святого Официума пробормотал:
— Вы знаете о существовании подземелий Иннокентия X под Кортиле Оттагоно?
— Да, я о них слышал. Иннокентий приказал построить их под влиянием свояченицы Олимпии Майдалькини, чтобы заставить навеки замолчать семью своего предшественника Моффео Барберини.
— Вы великолепно сформулировали цель, с которой эту темницу построили. Воистину, никто не смог бы сказать лучше. Берлингер ухмыльнулся.
— Насколько я знаю, вот уже три столетия подземелья
— Верно, — ответил Берлингер смущенно, — но это не значит, что при необходимости их нельзя открыть.
Феличи сделал шаг назад, быстро перекрестился и сказал так громко, что расслышали все:
— Берлингер, вы ведь не хотите сказать, что велели открыть Подземелье, чтобы…
Берлингер подошел к госсекретарю и зажал ему рот ладонью:
— Тише! Тише же! — прошипел он. — In nomine Domini [60] , Молчите, еминенца!
60
In nomine Domini (лат.) — во имя Господа.
— Да вы с ума сошли! — набросился на коллегу Феличи. — Неужели вы хотите живьем замуровать взломщика?
— Мой приказ уже выполнен, — тихо ответил глава Святого Официума. — Или вы предпочли бы передать его полиции Рима, чтобы его допросили и он выложил все, что ему известно о секретном архиве Ватикана? Чтобы он рассказал о цели своего вторжения? Может быть, вы и ответственность возьмете на себя?
Феличи сложил перед собой руки и уставился в пол, словно собирался молиться, но шок был слишком сильным. Он снова обратился к Берлингеру:
— Кто знает об этом инциденте?
— В этом помещении мы с вами и еще трое. — Глава Официума взглядом указал на пришедших с ним монсеньоров, которые молча смотрели себе под ноги с таким видом, словно все происходящее их ни в коей мере не касалось. После короткой паузы Берлингер добавил: — И еще Джанни, который закладывал стену.
— Кто такой Джанни?
— Наша правая рука в этом деле, набожный и покладистый человек, готовый выполнить любую работу, о чем бы его ни попросили.
— Но ведь рано или поздно он расскажет, какой жуткий приказ вы ему отдали!
— Этого не допустил сам Бог, — покачал головой Берлингер.
— Что вы имеет в виду, кардинал?
— Джанни глухонемой.
— Но ведь он сможет каким-нибудь образом объясниться.
— Ему не поверят. Все знают, что он не в своем уме.
Феличи медленно направился к своему рабочему столу. Он сел на стул, вытащил из кармана большой белый носовой платок и вытер им покрасневшее лицо. Все присутствующие видели, как госсекретарь в растерянности качал головой, словно не хотел понимать ничего из только что услышанного. Наконец он вскочил со своего места, подошел вплотную к Берлингеру, который все еще стоял у окна, и закричал изо всех сил. Раньше никому не приходилось слышать, чтобы он так повышал голос.
— Берлингер, немедленно приведите этого Джанни! Пускай возьмет с собой инструменты. Через десять минут мы встречаемся с вами перед входом в темницы Иннокентия!
На Берлингера никогда в жизни так не кричали.
— И молите Бога, чтобы этот несчастный был еще жив!
Уже на ходу, подгоняя впереди себя Берлингера, словно тот был обвиняемым и его вели на суд, Феличи добавил:
— Я думал, что инквизиция прекратила свою деятельности в прошлом столетии!
Лицо человека, появившееся напротив пролома в стене, не выражало никаких эмоций. Прищурив глаза, он пытался рассмотреть незнакомых людей. Его слепил свет переносной лампы, которую держал в руках Феличи. Джанни, не издавая ни звука, продолжал свою работу. Похоже, взломщик уже попрощался с жизнью, поэтому столь неожиданное спасение должно было Казаться ему сном или бредом.
Вилошевич помогал глухонемому. Берлингер и три монсеньора из Святого Официума стояли в стороне. Все молчали. Когда проем в стене стал достаточно большим, чтобы в него мог протиснуться человек, кардинал Феличи протянул руку пленнику. Только теперь он заметил, что руки мужчины связаны. Феличи бросил полный злости взгляд на Берлингера, но тот смотрел в сторону.
Лишь теперь пленник понял, что кардинал собирается спасти его. На его лице появилась смущенная улыбка. По всему было видно, что мужчина не решается поверить в происходящее. Выбираясь через пролом в стене, он бормотал:
— Я… Я вам все объясню…
— Он вдруг захотел все объяснить! — с издевкой в голосе заметил Берлингер.
Феличи сделал нетерпеливый жест и ответил:
— Я бы советовал вам помолчать, господин кардинал, поскольку вашему поведению нет оправдания!
— Я требую проведения допроса ex officio! [61] — брызгал слюной Берлингер. — Он должен назвать своих сообщников! Я хочу знать имена и требую исчерпывающих объяснений!
61
Ex officio (лат.) — по своей должности.
Взломщик же не переставал повторять:
— Я вам все объясню!
Феличи развязал руки пленника, а три монсеньора повели его по лестницам и коридорам в направлении Святого Официума путем, который полностью исключал возможность встречи с кем-либо.
Допрос на втором этаже здания у Пьяцца дель Сант-Уффицио был делом инквизиции, как и любое тайное собрание, в котором принимали участие более двух чиновников в пурпурных сутанах. Берлингер собрал примерно полдесятка высокопоставленных персон, сообщив им, что дело, о котором пойдет речь, в высшей степени секретно (так бывает со всеми сомнительными и компрометирующими случаями, как, например с левитирующей монашкой из ближайшего окружения его святейшества, которая в религиозном экстазе подбирала подол и начинала парить над землей, — случай, которым должны заниматься экзорцисты, поскольку, как утверждают ученые, это против законов природы, а значит, не обошлось без дьявола.