Пятое путешествие Лемюэля Гулливера
Шрифт:
Ан нет. Парень был далек от того, чтобы добровольно пойти на виселицу. Он оказал сопротивление и, высвободив правую руку, оттолкнул одного из субъектов. Другого субъекта оттеснил бородатый мужчина, напомнивший мне своим видом безработного матроса, у которого нет денег, чтобы заплатить цирюльнику за бритье. Угрожающе подняв кулак, матрос закричал:
— Не выдадим, ребята!
— Наших бьют, — заревела толпа и тяжелой лавиной обрушилась на контору. Бородатый матрос успел схватить меня за ворот и, отбросив к стене, крикнул:
— Уходи поскорей.
Я сам понимал, что толпа может раздавить
По принятому корабельными бунтовщиками ритуалу теперь следовало вытащить из трюма бочки с вином — здесь же некоторые из бунтовщиков двинулись к складам. Увидев, как выбрасывают из окон ковриги свежего хлеба, я решил воспользоваться этим случаем, чтобы пополнить свои запасы, но снова потерпел неудачу. Бородатый матрос остановил грабеж, заявив что придется выдерживать долгую осаду и что хлеб еще пригодится.
Я не решился выступить с просьбой сделать маленькое исключение в пользу несуществующего Гулливера, тем более что дело принимало нешуточный оборот, и я не мог знать, как отнесется ко мне толпа, когда я снова обращу ее внимание на свою скромную особу. Я предпочел броситься к воротам, но так как они оказались запертыми, перелез через стену, что для меня, как старого моряка, не представило особых затруднений.
Здание мануфактуры уже было окружено полицией, пытавшейся прорваться внутрь двора. Осаженные бросали со стен кирпичи и камни, и как не было мне любопытно узнать, чем кончится вся эта история, я счел более благоразумным немедленно покинуть поселок, где я, как невольный виновник печальных происшествий, не мог себя чувствовать в безопасности.
Я был очень доволен, когда узнал, что поселок этот был пригородом столицы: путешествуя без определенной цели, я только обогнул за день резиденцию императора и, войдя в город через другие ворота, очутился вечером на улицах недавно покинутой мною столицы.
Глава пятнадцатая
Что я собирался делать в этом негостеприимном месте, я не знал, да признаться, и не думал об этом. Все мои мысли и чувства занимал отчаянный голод, обострявшийся раздражающим запахом жареного
Я не сдержался и зашел в одно из самых дорогих заведений. Народу было немного. Чиновник сидел за накрытым белой скатертью столом и доедал свой ужин. Он даже не взглянул на меня. Молодой дворянин за другим столиком ожидал заказанного им блюда: этот, узнав меня, проявил некоторое любопытство. Увидев на столе дворянина тарелку с хлебом, я подсел к его столику и, инстинктивно протянув руку, взял кусок. Дворянин поднял глаза, но, ничего не сказав, снова опустил их. Я стал смелее и протянул руку за вторым куском, потом за третьим, дворянин выказал явные признаки неудовольствия.
Я снова протянул руку и взял четвертый кусок.
— Проклятый Гулливер, — еле слышно прошептал дворянин.
Посетители ресторана всполошились. Чиновник в негодовании уронил вилку на пол. Кельнерша покраснела, дворянин виновато опустил голову. Я понял: не миновать ему милости его величества императора.
В этот момент подали жаркое и поставили тарелку перед самым носом дворянина.
— Благодарю вас, — сказал я, придвигая тарелку к себе.
Дворянин вскочил, как ошалелый, и бросился вон из ресторана. Я спокойно доел его ужин и даже закурил оставленную им сигару.
— Приятно, черт возьми, покейфовать в приличной обстановке.
Но так как заглядывавшие в двери ресторана посетители, увидев меня, торопились бежать куда-нибудь подальше, я, не желая наделать хозяину больших убытков, вежливо поблагодарил его за гостеприимство и вышел на улицу.
Так совершенно случайно нашел я выход из своего оригинального положения, и с этого дня жизнь моя обратилась в тысяча вторую ночь Шехерезады.
Прежде всего надо было позаботиться о ночлеге.
Незримый ни для кого явился я в лучшую из гостиниц и вошел в открытую дверь первой попавшейся комнаты. Постояльца не было дома, и я мог расположиться без помехи. Несколько ночей спал я не раздеваясь, теперь можно было позволить себе и эту роскошь. Я разделся и лег на мягкую пуховую постель.
Открывается дверь. Входит постоялец — судя по одежде — провинциальный чиновник, приехавший представляться ко двору, зажигает свечу и сразу же замечает беспорядок. Двумя пальцами он брезгливо сбрасывает со стула мои драгоценные штаны и кричит слугу.
Но прежде чем явился слуга, он, подняв свечу, заметил, что кто-то лежит на кровати.
— Черт возьми, неужели я попал в чужой номер? — сказал он и, чтобы утвердиться в догадке, подошел к кровати и стащил с меня одеяло. Я притворился, что сплю.
Чиновник не мог не узнать меня, он не раз имел удовольствие видеть меня во дворце. Осторожно закрыв меня, чтобы не разбудить, он спокойно сказал вошедшему слуге:
— Это не моя комната. Будь добр, отведи меня в тот номер, который я снял у вас сегодня утром.
Слуга начал всеми богами клясться, что господину понравилась именно эта комната, что вот здесь лежит и чемодан господина, но чиновник был непреклонен.
— Вот и кровать, мы положили для вашего сиятельства новый пуховик, — продолжал слуга, подходя к кровати. Но, увидев меня, он споткнулся от неожиданности и больно ушиб коленку.