Пятый Аспект. Часть 1
Шрифт:
— Вот именно, что нет! Когда Ноздорму сказал, что пора вернуть меня в положенное мне время, и мы вышли на каменный выступ, он вновь велел мне перекинуться! Мне было страшно, что я опять нарушу временной поток, но ведь сам Аспект просил меня об этом. Я перекинулся, хотя это и далось мне с большим трудом.
Джайна не сдержала улыбки.
— Теперь-то я понимаю, — сказала она. — Спасая меня, Ноздорму сказал, что мое присутствие в Зин-Азшари должно было кое-чему поспособствовать, но этого не произошло, из-за того, то вмешались
Тарион густо покраснел.
— И он попросил тебя еще раз перекинуться, чтобы самому вмешаться в течение Времени. Ноздорму спас меня и твоего отца после бегства из Зин-Азшари и доставил в Грим-Батол. Опять же в надежде, что это поспособствует кое-чему.
— Чему? — не понял Тарион.
— Твоему рождению, малыш, — ответила Джайна. — Ноздорму все делал ради этого. И потому твое появление здесь, в сокрытой в Безвременье Пандарии, нелогично. Ведь он хотел вернуть тебя в положенное тебе время?
— Да, он выдохнул пламя, обычное, каким он не раз пользовался. Но я почему-то не оказался в своем времени. Я летел дольше обычного, и меня словно бы окружала пустота. Ничего не было вокруг меня и подо мной, а потом я внезапно перестал ощущать собственные крылья. Но тогда я увидел море, и, как мог, спикировал к его близкому берегу. И вот, — он еще раз улыбнулся и затем медленно произнес: — Я оказался здесь, мама.
Джайна одним движением, обхватив за плечи, прижала к себе, боясь, что опять может потерять его. Она даже крепко зажмурилась и затем резко распахнула глаза. Но ее подросший сын оставался в ее объятиях и тоже улыбался.
— Мальчику нужно подкрепить свои силы, — вмешался Хейдив.
Помешивая варево в котелке, пандарен продолжил:
— Мое снадобье почти готово, но лучшим лекарством для него будет сон, леди Джайна.
— Я совсем не хочу спать! — воскликнул Тарион.
— Понимаю, юный дракон, но если ты не заснешь, твое крыло не заживет, и ты не сможешь улететь из Безвременья.
— Улететь? Отсюда? Мама, почему я должен улететь?
Джайна взяла его за здоровую руку и мягко улыбнулась.
— Как только ты выздоровеешь, я все-все объясню тебе, Тарион. Главное, чтобы ты снова смог летать.
— Но я не хочу опять покидать тебя…
— Сегодня ни слова о расставаниях, — прервала она его. — Расскажи мне еще что-нибудь. Например, о твоем резком взрослении. Ноздорму не объяснял тебе для чего это нужно?
Во взгляде Тариона еще читалась неумолимая решимость не расставаться с обретенной матерью, желание спорить и решать эту ситуацию сейчас. Но Джайна, поглаживая его руку, мягко покачала головой и повторила свой вопрос. Тарион сдался.
— Однажды Ноздорму сказал, что Азерот больше не может ждать. Но он не сказал почему. Он никогда не говорил мне многого, мне казалось, он всегда что-то не договаривал. С моим обучением он тоже очень торопился. Каждый день я должен был воздвигать все новые и новые горы.
— И
— Как сказать… Земля не слушается меня, вернее, не так, как мне хотелось бы. Ноздорму боялся, что я способен только разрушать и, похоже, его опасения оправдались. Если я пытался вырастить скалу, то из-под земли вырывались лишь потоки огненной лавы. Но когда я обращался к огню, мне отвечала вода — раз за разом на меня с небес проливался сильнейшие ливни.
— Но почему вода и огонь отвечают тебе? — спросила Джайна и про себя добавила: «И почему ты умеешь перемещаться во времени, если ты из черной, а не бронзовой стаи?». Но ответ на второй вопрос, возможно, скрывался в том, что Тарион провел свое детство рядом с Аспектом Времени и в его внезапном взрослении. А ответа на первый Джайна не находила.
В ответ Тарион лишь пожал плечами. Похоже, эти способности были частью его самого, и ничуть не удивляли его.
— Титаны наделили Нелтариона его силой Аспекта. Хоть и наполовину, но ты черный дракон, и потому способен общаться со стихией земли. Но вода и огонь… Воздух тоже?
Тарион кивнул.
— Кажется, только ты и Ноздорму по-прежнему зовете его Нелтарионом, — с болью в голосе отозвался он.
— Ты видел… его? Хоть раз?
— Только в видениях, которые Ноздорму показывал мне. Но это были… странные видения, мам.
— Расскажешь?
— Черный дракон, я думаю, это и был Нелтарион, сражался с одним из Древних Богов. Его тело было сплошь покрыто щупальцами, а сотни глаз вращались в своих орбитах. Черный дракон почти победил этого Древнего, если бы не два других. Один был окружен снегами, а второй возвышался среди песков. Когда они ожили, то черный дракон пал. И мир постигла катастрофа.
Чаша с готовым снадобьем выскользнула из рук Хейдив-Ли. Что-то зеленое и густое расплылось на полу блестящей лужицей.
— Кто показывал тебе эти видения, мальчик? — прошептал пандарен.
— Аспект Времени.
— Что случилось, Хейдив? — спросила Джайна.
Пандарен выглядел шокированным.
— Я… неуверен. К тому же я родился здесь, уже в Безвременье и знаю все со слов Кейган-Лу и других великовозрастных пандаренов. Но вам, леди Джайна, нужно обязательно поговорить с Кейган-Лу.
— Я, конечно, попробую, но мне кажется, Кейган-Лу не будет от этого разговора в восторге.
Хейдив вернулся к котелку и вновь набрал лекарственного отвара в чашу.
— Кейган-Лу был в Азероте, и ваше присутствие напоминает ему об этих дня, — сказал Хейдив, когда приблизился с новой порцией отвара.
Джайна помогла сыну приподняться на постели. Тарион послушно принял чашу и выпил зеленую жидкость одним глотком.
— Вкусно, — улыбнулся он. — Хотя по цвету и не скажешь. Спасибо.