Пятый квадрат
Шрифт:
– Леха, как командир? – шёпотом спросил он, подойдя к сидевшему за деревом Алексею Поливанову.
– Дышит, – мышцы на щеке вечного балагура дернулись, – выкарабкается.
– Выкарабкается, – согласился Маркитанов и пристально всмотрелся в бледное, как мел, лицо своего группника. Впрочем, и Ухалов, и Королькевич выглядели не лучше. В отдалении, укрытый плащ-палаткой, лежал мёртвый Овечкин. Подходить к нему старший сержант не стал – трупов он уже нагляделся вдосталь. Взгляд Димарика скользнул по собранному в кучу имуществу и замер на разбитом пулей окровавленном «Арахисе». Он шагнул
– Командира надо выносить, срочно! Юра! – окликнул старший сержант стоявшего чуть в стороне Морзобитова. – Забирай группу и двигай к месту эвакуации.
– А ты?
– Я? – удивлённо переспросил Маркитанов, словно и без всяких пояснений должно быть понятно, куда он и зачем: – Я за «чехами». Тройку Иванова возьму, и вперёд.
– Тебе это надо? – Морзобитов искренне не понимал этого, как ему казалось, излишнего рвения.
– А как иначе? – Удивление на лице Димарика не исчезло и было таким искренним, что командир второго отделения качнул головой и ничего не ответил. А Маркитанов снова приблизился к Морину. – Ничё, командир, ничё, мы догоним, – обращаясь к лежавшему в беспамятстве старшему лейтенанту, пробормотал он и уже совсем тихо и задумчиво добавил: – Мы их догоним.
Неожиданно старший лейтенант Морин открыл глаза.
– Дима… я… прика… – начал было он, но силы оставили и командир группы вновь потерял сознание, так и не успев отдать начатое приказание.
Димарик постоял ещё несколько секунд, надеясь, что командир очнётся, но тщетно. Вновь, уже в который раз, вздохнув, он что-то невнятно произнёс и, решительно развернувшись, шагнул к ожидающим его разведчикам первой тройки.
– Если ты заберёшь тройку Иванова, нам раненых и имущество не унести! – К этому выводу Морзобитов пришёл, произведя нехитрые вычисления – на каждого невредимого спецназовца приходилось по одному пострадавшему. – А ещё «чех»… – добавил он удручённо.
– Юра… – Старший сержант задумался лишь на мгновение. Когда повернулся к Морзобитову, он уже решил, что ответит: – Хорошо, я возьму только двоих, а ты связываешься с любой из наших групп и ждёшь помощи. Если не получится, бросаешь всё, кроме оружия, и выносишь раненых, хоть кровь из носу!
– Но имущество… – попробовал возразить Морзобитов.
– Я сказал: всё бросаешь, в рюкзаках – только патроны. Лишние рюкзаки тоже… Я приказал, понял? – И по слогам: – При-ка-зал.
– Но потом… – Морзобитов опять не договорил.
– Я отвечу. Действуй! – Дмитрий сглотнул подступивший к горлу ком и махнул рукой ждущим его указаний разведчикам первой тройки ядра. – Иванов, Васнецов, за мной!
– А я? – изумлённо протянул уже настроившийся на погоню Пронькин.
– Остаёшься здесь. Здесь ты нужнее, – пояснил Димарик, прежде чем стремительным шагом направиться к выходу с территории базы. Не оборачиваясь, бросил: – Дистанция пятнадцать шагов. – После чего всё же обернулся, убедился, что его услышали, и зашагал дальше, всё убыстряя и убыстряя своё движение.
Проводив взглядом маленький отряд Маркитанова, оставшийся за старшего в группе младший
– Игорь! – позвал он возившегося с радиостанцией Синявского. – Бери Пронькина – и на вершину. И «Акведук» группника не забудь, возьми, а то будем друг другу сигналить, руками размахивать.
– Может, сразу кого из раненых захватить? – кивнул радист на лежавшего в беспамятстве Морина.
– Игорь, влезь на высотку, – теряя терпение, прошипел Морзобитов, – займи оборону. А потом, если надо будет, прикажу, спустишься и… – Не договорив, младший сержант в сердцах махнул рукой. – Давай, Игорь, иди, Игорь… Давай, давай…
– Хотелось, как лучше, – буркнул Синявский, взваливая себе на спину родную «Р-159». – Леха, – окликнул он Пронькина, – шагай за мной!
– Иду, – тут же отозвался слышавший весь этот разговор пулемётчик и, резво сорвавшись со своего места, затрусил вслед за уже начавшим подниматься в гору радистом.
– …Первый, порядок, – услышал Морзобитов голос радиста, – мы на месте!
– Хорошо. Наблюдайте, – отозвался младший сержант и, оглядевшись по сторонам, задумался: «Кого же поднимать в первую очередь?»
– Костин, Поливанов, – окликнул он оставшихся в его распоряжении разведчиков. – Командира на носилки и аккуратно, аккуратно наверх. Лёха, поменяешься стволами с Пронькиным, и его с Синим вниз, и так по очереди. И пошустрее. Впрочем, нет, Синявский пусть качает связь.
– Понял! – отозвался Поливанов, затем окликнул Костина: – Аркаш, идём! – после чего поднялся на ноги и, подхватив с земли, волоком потащил к раненым уже приготовленные импровизированные носилки: два кола из срубленного орешника и соединяющая их извечная палочка-выручалочка – солдатская плащ-палатка. Ещё трое таких же носилок ждали своих «хозяев».
– Юрка, поможешь? – Поливанов положил носилки на землю и теперь присматривался, как бы поаккуратнее переложить на них командира.
– Сами, – отозвался Морзобитов, продолжая наблюдение за местностью. Сходиться в одну кучу всем оставшимся на охране раненых разведчикам он считал неразумным. Кто знает, не прятался где-либо по кустам уцелевший «чех», только и ждущий от спецназовцев вот такой оплошности?
– У-уу-уу-у-у, – невнятно пробормотал поднявшийся со своего места Ухалов. Всё его лицо ниже носа скрывали окровавленные бинты, и смотреть на него было немного жутковато.
– Помогать, что ли? – оглянулся на него Поливанов. – Уйди, без тебя справимся!
– У-уу-уу-у-у, – продолжал настойчиво мычать радист, нагибаясь, чтобы поддержать командира за ноги.
– А, чёрт с тобой! – махнул рукой Поливанов. – Аркаша, давай, осторожно, на три. Раз, два, три! Поднимаем, поднимаем, опускаем, так, так, осторожно, осторожно. Уф, справились. – И, глядя на побледневшего, медленно оседающего на землю Ухалова, не удержался: – И куда ты, спрашивается, лез? Аркаш, придержи его, а то грохнется. Я-то уж обрадовался, что хоть этого не тащить… Кстати, а где наш Кудря? – Алексей неожиданно вспомнил про пулемётчика Кудряшова, только перед этим боевым заданием зачисленного в их группу.