Пятый обруч. Книга первая: Кехо
Шрифт:
— Не… не желаю.
— Не желаю, госпожа Санна, — вкрадчиво, точно подсказывая, прошептала Инквизитор.
— Не желаю, госпожа Санна.
— Тогда пойди, успокой своих недотеп. Скажи, что утром выезжаем. Нам надо будет собрать людей. Не думаю, что убийца, ускользнувший дважды от отряда Воронов, не сможет сделать это еще раз, когда вас осталось всего трое. Придется заехать по пути к паре Хавильдаров и ограбить их.
— Если только будет прямой приказ от Императора, — не поведя бровью, ответил Лиан.
— Уж поверь, Ворон, с этим проблем не будет, — показала
Лиан Девятихвостый вышел из комнаты, так яростно застучав сапогами по лестнице, будто хотел сломать ее. Когда он предрекал себе грозные кары первого, самого главного Ворона в государстве, то подобного исхода не предполагал. Недаром Вития Керай Кулен Первого называли мудрым правителем. Даже в своих наказаниях тот оставался изощренным мастером.
— Братья, — сказал он Шерану и Дарги. Последний был совсем пьян и еле стоял на ногах. — С этого момента по приказу Императора мы переходим в подчинение третьему Инквизитору госпоже Санне.
Дарги так и не понял, что произошло. Он лишь пучил глаза и пытался подняться со стула. А вот Шеран уловил суть происходящего сразу.
— И надолго это, Лиан?
Между собой, когда не было посторонних глаз, Девятихвостый позволял называть себя по имени. К тому же, с Шераном они давно служили вместе. И тот был не самым глупым парнем. Поэтому и ответил Лиан с присущей ему прямотой, не собираясь скрывать того, что прочитал в приказе.
— Пока мы не поймаем одного маленького мерзавца.
Глава 17
еЮти прихлебывала горячий отвар трав из деревянной кружки и с интересом разглядывала обитель сутулого старичка, который представился, как Лидс. Землянка была столь крохотная, что трое человек в ней помешались с большим трудом.
Когда они направлялись сюда, то чуть не прошли мимо точно вросшей в землю хижины. Та едва возвышалась крышей, поросшим мхом и травой, над лесным ковром зелени. «Пушок», к невероятному облегчению Юти, остался снаружи, безропотно улегшись на свои огромные лапы.
И вместе с тем землянка Лидса для девочки предстала некой сокровищницей, которую не чаешь найти в лесной чаще. Хотя и драгоценности здесь были разного толка. Большую их часть составляли растения и цветы в горшках, расставленные возле крохотных окон из прозрачной слюды. В углу, рядом со сбитым топчаном, видимо, заменяющим хозяину кровать, оказались аккуратно сложены книги и свитки. В небольшом походном сундучке без крышки виднелись сваленные без всякого порядка броши, золотые застежки, зеленые камни граждан на шнурках, элементы доспехов. Юти догадывалась, что эти вещи принадлежат явно не Лидсу.
Но между тем здесь ей было спокойно. В крохотной печке весело трещал хворост. Пахло сушеными травами, смолой хвои чем-то еще, едва уловимым, родным.
Что удивило Юти больше всего, на дальней стене висела карта материка. Довольно внушительных размеров, выполненная столь искусно, что можно было рассмотреть даже леса и реки Пустоши. Хотя пристально подробно изучив ее, у девочки все же возникло несколько вопросов.
— Почему
— Эту карту составлял я сам, — ответил Лидс. — И отметил те места, где был. Или те, которые считаю наиболее важными. Есть ли смысл рисовать все мало-мальские деревушки тех же Ближних земель?
— Да, можно отметить лишь Теол, самое популярное место для многих путников Империи, — ехидно заметил Ерикан, отхлебнув горячего отвара, словно намекая на что-то. — Что за гадость? Где же твоя славная медовуха?
— Для медовухи нужна хорошая компания. А ко мне давно никто не заходит. Да и силы уже не те, чтобы ухаживать за пчелами. Лучше рассказывай, чего приперся? Лет двадцать о тебе ни слуху, ни духу, и вдруг вот те на. Еще скажи, что соскучился по младшенькому?
Брови Юти недоуменно поползли ко лбу. Получается, у Ерикана есть еще дети. Собственно, это не удивляло Одаренную. Ее интересовало совершенно другое — если это «младшенький», то сколько лет остальным? Ну, и самому учителю?
Девочка обратила внимание, что разговор отца с сыном походит на фехтование двух западников, когда спокойствие поединка сменяется аккуратными быстрыми уколами. Каждый из которых в любое мгновение может стать смертельным.
— Я хотел спросить тебя кое о чем, — сказал Ерикан.
— Ну, конечно же, глупо было думать, что ты решил просто проведать любимого отпрыска, — поставил Лидс кружку на кривой, плохенько сбитый стол. — Я же любимый, ведь так?
— Ты слышал что-нибудь о новом лидере оскверненных?
— Ты про очередного восставшего Инрада? Какой он там уже по счету? Семнадцатый или восемнадцатый? О, легенды, легенды, легенды, — улыбнулся Лидс. — Кто-то и дня не может прожить, чтобы не вспомнить о детских сказках и мутных пророчествах.
При этих словах он хитро посмотрел на Юти. Васильковые глаза горели любопытством и юношеским озорством. Несмотря на дряхлое тело, которое явно готовилось к смерти, жизнь кипела в этом согбенном старичке. Сын был точной копией отца и вместе с тем невероятно отличался от него по внутреннему содержанию.
— Я задал вопрос, — сделал выпад Ерикан.
— Я не один из твоих многочисленных должников, — раздраженно вздернул плечами Лидс, уклоняясь в сторону и контратакуя. — Это им ты можешь щелкнуть пальцами, а те станут плясать на цыпочках, как дрессированные псы… — Лидс чуть успокоился и добавил более сдержанно. — Ты же знаешь, я отрезан от мира. Ничего не слышу, ничего не вижу.
— Но очень много говорите, — не удержалась Юти, желая тоже обнажить свой меч красноречия.
— Она не похожа на послушную ученицу, которая открывает рот, когда ей разрешают, — ткнул сухоньким пальцем в девочку Лидс. — И она мне нравится. Не как эти твои вечные сиротки, что молчат и смиренно опускают глаза.