Пыль на трассе
Шрифт:
— Куда вы меня повезете?
— Я сказал, быстрей. — Он угрожающе вскинул пистолет.
— Тогда лучше стреляйте. Буду восьмой.
— В Кунео. А там — куда глаза глядят. С женщинами я не воюю. Через двадцать четыре часа вы будете на свободе.
— Через двадцать четыре часа я буду убита. — Она взяла свою сумочку. — Могу я пройти в ванную? Мне дурно.
Джейкобсон заглянул в ванную комнату.
— Окон нет. Телефона нет. Идите.
Мэри заперлась в ванной, достала из сумочки ручку, нетвердым почерком написала несколько слов на обрывке
Сучок побросал в большой портфель последние документы из штурманского стола, побежал в кают-компанию, положил портфель на диван и спустился на нижнюю жилую палубу. Там зашел в свою каюту и покидал в брезентовую сумку самое необходимое. Потом обежал другие каюты, впопыхах рыская по ящикам в поисках денег и ценностей. Набрал кругленькую сумму, вернулся к себе и запихал находки в сумку. Потом поднялся с сумкой наверх. На пороге кают-компании он остолбенел. У другого на его месте вытянулось бы лицо и глаза вылезли на лоб от неожиданности и страха. Но Сучку уже не хватало сил на простые человеческие чувства.
На диване в кают-компании, уютно развалясь, сидели четверо дюжих вооруженных полицейских. Сержант с заветным портфелем на коленях и с пистолетом в руке, нацеленным в Сучка, примерно в область сердца, добродушно спросил:
— Куда намылился, Сучок?
12
«Феррари» снова мчалась сквозь ночь. Харлоу ехал быстро, но без превышения скорости. Как и во время переезда из Марселя в Бандоль, казалось, спешить особенно некуда. Миссис Макалпин сидела впереди, пристегнутая по настоянию Харлоу двойным ремнем безопасности. Рори растянулся на заднем сиденье и дремал.
— Все оказалось довольно просто, — рассказывал Харлоу. — Задумал эту аферу Джейкобсон. Исполнение организовали братья Марцио. Идея обогатиться на гонках «Гран-при» тоже принадлежит Джейкобсону, и он немало преуспел в этом, заманив в свои сети пять гонщиков, а механиков и того больше. Платил им щедро, но и сам сколотил целое состояние. Я был у него как кость в горле: он отлично знал, что со мной на эту тему лучше не заговаривать, а ведь я выигрывал почти все гонки, и это страшно мешало ему. Вот он и попытался прикончить меня в Клермон-Ферране. У меня есть улики — фотографии и кинопленка.
— А как же он мог покушаться на вас, если вы были на трассе? — Это Рори сонно заворочался на заднем сиденье.
— На меня? И на многих других? У него было два способа: радиоуправляемое взрывное устройство на стойке подвески либо взрывное устройство на гидравлической тормозной системе. В обоих случаях, думаю, эти устройства полностью уничтожались во время взрыва, не оставляя никаких следов. Как бы то ни было, на пленке зафиксировано, что Джейкобсон заменял и стойку, и тормозную систему.
— Так вот почему он требовал, чтобы ему не мешали осматривать разбитые
Харлоу рассеянно кивнул.
— Но как… как вы могли так уронить себя в глазах окружающих? — спросила миссис Макалпин.
— Не скажу, что это было очень приятно. Но сами знаете, какая вокруг меня шумиха. Зубы почистить и то не дадут спокойно, что уж говорить о деле, которое мне поручили. Пришлось распрощаться со славой, отступить в тень и стать одиночкой. Меня это не тяготило. Что же касается моего разжалования в шоферы грузовика… ведь надо было убедиться, что товар поступает из гаража «Коронадо». И я убедился.
— Товар?
— Пыль. Так на европейском жаргоне называется героин. Вот видите, дорогая Мари, даже пыль на трассе грозит гонщику смертью.
— Пыль на трассе. — Ее передернуло, и она повторила зловещие слова. — Пыль на трассе. Джеймс знал про это?
— Полгода назад он узнал, что в деле замешан наш трейлер… как ни странно, ему даже не пришло в голову заподозрить Джейкобсона. Наверное, потому, что они очень давно работают вместе. Преступники решили любой ценой заручиться его молчанием. Вот вы и поплатились. Заодно его шантажировали: он выплачивал примерно по двадцать пять тысяч фунтов стерлингов в месяц.
Она с минуту помолчала, потом спросила:
— А Джеймс знал, что я жива?
— Да.
— Но ведь он знал про героин… знал все эти месяцы. Представляете, сколько людей покалечено, загублено. Представляете…
Харлоу взял ее за руку.
— Видно, он любит вас, Мари.
В это время показалась встречная машина с притушенным фарами. Харлоу тоже притушил фары. Тогда, словно по ошибке, водитель встречной машины ненадолго включил дальний свет. Едва они разъехались, он повернулся к сидевшей рядом девушке со связанными руками.
— Ай-ай-ай! — весело покачал головой Джейкобсон. — Наш юный рыцарь поскакал совсем в другую сторону.
В «феррари» миссис Макалпин спросила Харлоу:
— А Джеймса будут судить за… соучастие в торговле героином?
— Джеймса не за что судить.
— Но ведь героин…
— Героин? Какой героин? Рори, ты слыхал что-нибудь про героин?
— На мамину долю выпали тяжелые испытания, мистер Харлоу. Ей просто послышалось.
«Астон Мартин» подкатил к темному кафе на окраине Бандоля. Из тени, поеживаясь от озноба, вышел Траккья и влез на заднее сиденье.
— Я вижу, ты подстраховался. Умоляю, Джейк, как только выедем из Бандоля, остановись у первого же куста, а то до смерти закоченею, если не переоденусь.
— Ладно. Где Сучок?
— В тюряге.
— Проклятье! — Новость вывела из равновесия даже флегматичного Джейкобсона. — Какого черта, почему?
— Я послал его на яхту, а сам стал звонить тебе. Он должен был привезти документы из двух верхних ящиков штурманского стола. Ты ведь понимаешь, насколько это важно?
— Понимаю, — надтреснутым от волнения голосом ответил Джейкобсон.