Пылай, огонь (Сборник)
Шрифт:
Поскольку Бергер точно оценил скорость сближения, мы мягко притерлись к вагону. Почувствовали короткий удар, но ни локомотив, ни вагон не сошли с рельсов, и так как спуск сменился подъемом, вагон уверенно двигался вместе с нами.
Утвердившись в передней части локомотива, Холмс попробовал перебраться на него. После этого он махнул одному из нас, приглашая последовать его примеру. Я было двинулся, но Фрейд ухватил меня за руку.
— Вас может подвести нога, — крикнул он мне в ухо и, стянув, по примеру Холмса, свою куртку, двинулся по следам детектива.
Он вернулся спустя несколько секунд, таща с собой кучу занавесок, которые мы тут же сунули в огонь, и с предложением
— Что вы собираетесь делать? — спросил я, протягивая ему оружие.
— То, что могу, — ответил он, повторяя слова Фрейда, сказанные им в ответ на тот же самый вопрос. — Ватсон, старина, если нам больше не доведется увидеться, надеюсь, вы тепло будете вспоминать обо мне?
— Но, Холмс...
Пожатие его руки заставило все слова замереть у меня на губах, а он повернулся к Фрейду.
— Так ли это необходимо? — спросил тот. Как и я, он не имел представления о намерениях Холмса, но его слова произвели на Фрейда зловещее впечатление.
— Боюсь, что да, — ответил Холмс. — Во всяком случае, ничего иного больше придумать не могу. Прощайте, Зигмунд Фрейд, и пусть Бог благословит вас за ваши труды и за ту службу, что вы окажете человечеству, — хотя бы за то, что вернули меня к жизни.
— Я не для того спасал вас, чтобы потом помогать расстаться с ней, — запротестовал Фрейд, и мне показалось, что его глаза увлажнились, хотя это могло быть результатом воздействия жара, ветра и пота, заливавшего ему лицо.
Как бы там ни было, Холмс не услышал его, потому что он еще раз двинулся к вагону, что мы толкали перед собой, а поезд барона становился все ближе и ближе. Мы были настолько поглощены наблюдением за его движениями, что не обратили внимания на другой поезд, который появился рядом с нами на параллельном пути. Холмс, внимательно смотревший себе под ноги, не видел его и не слышал наших отчаянных предостерегающих криков. Обрушившийся на него грохот так поразил его, что у него соскользнула рука и он едва не обрушился в пустоту. Но, справившись с мгновенным замешательством, он ободряюще кивнул нам, давая понять, что у него все в порядке. В следующее мгновение он исчез из виду, перебравшись в пустой вагон.
Трудно точно описать то, что произошло далее. Я нередко видел эту сцену во сне и сравнивал свои воспоминания с воспоминаниями Фрейда, но все произошло столь стремительно, в такой суматохе, что и у меня и у него воспоминания проступали лишь обрывочными кусками.
Бергер был поглощен оценкой скорости движения поезда барона и продолжал притираться к его поезду; интуитивно чувствуя, как его машинист открывает и закрывает дроссель, он повторял его действия.
Такой сцепкой мы и втянулись в туннель и в сгустившейся тьме услышали выстрелы, грохот которых перекрывал даже гул летящего поезда. В следующее мгновение мы снова выскочили на свет. Я больше не мог выдерживать это напряжение и, не обращая внимания на разболевшуюся рану, решил последовать за своим другом. Фрейд понял, что на этот раз разубеждать меня бесполезно, и мы оба уже было двинулись
Кто-то карабкался на ближайший к нам вагон! Человек был одет в черное, на нем были блестящие туфли, в одной руке он держал пистолет, а в другой — клинок.
— Это барон! — воскликнул Фрейд.
Был бы у меня револьвер! Просто оружие — любое! Если он прикончит Холмса, а потом решит открыть огонь по нам, мы обречены. Поскольку мы избавились от тендера, у нас не осталось укрытия, и, пристроившись на крыше вагона, он мог всех нас перестрелять. В эти мгновения я думал не о неизбежности смерти, а о том, что не могу погибнуть, не отомстив за Холмса.
Но он отнюдь не погиб! Пока мы смотрели на развертывающееся зрелище, на крыше вагона с другой стороны показалась еще одна фигура. Это был Шерлок Холмс, и, как и барон, в одной руке он держал револьвер, а в другой — холодное оружие, хотя, каким образом оно оказалось на поезде, я не могу себе представить.
Мимо нас летели прекрасные пейзажи Баварии, а два человека лицом, друг к другу застыли на обоих концах крыши вагона. Оба они стояли на месте, стараясь лишь сохранить равновесие на дергающейся под ногами крыше вагона. При этих усилиях Холмс на мгновение потерял равновесие, а барон вскинул револьвер и выстрелил. Тем не менее он не учел тот толчок поезда, который заставил Холмса изменить положение тела. Барон промахнулся, и выстрел ушел впустую. Когда Холмс приподнялся на ноги, барон снова нажал курок, но револьвер молчал. То ли в нем больше не осталось зарядов, то ли его заело. Он яростно отбросил его в сторону. Холмс вскинул свой револьвер и прицелился.
Но не выстрелил.
— Холмс! Стреляйте! Стреляйте же!.— кричали мы ему. Если даже он и слышал нас, то не подал и виду. Как и не обратил внимания на наши предостерегающие крики о туннеле, что надвигался из-за спины. Видя, как смерть в виде каменной арки стремительно приближается к детективу, барон рухнул ничком.
По иронии судьбы именно он и спас Холмса. Когда, потеряв самообладание, барон распростерся на крыше вагона, в одно мгновение Холмс понял, чем это вызвано, и поступил подобно ему, но выпустил револьвер, скатившийся вниз.
Секунды, в течение которых поезд мчался сквозь туннель, показались нам вечностью, Что происходит на крыше вагона? В эти мгновения я едва не сошел с ума.
Когда мы снова оказались на свету, то увидели, что противники приблизились друг к другу. Осторожно балансируя, они держали в руках холодное оружие,
Еще мгновение, и они сошлись, клинки скрестились, блеснув на солнце. Они наступали и отступали, стараясь при каждом движении удержаться на ногах. В искусстве владения шпагой оба были отнюдь не любителями. Молодой барон практиковался в Гейдельберге — о чем выразительно свидетельствовал шрам на его щеке, — а Холмс был опытным фехтовальщиком, с которым не могли справиться и чемпионы. Я никогда раньше не видел, как он работает шпагой, тем более когда под ногами была такая предательская поверхность.
Должен признать, барон все-таки превосходил Холмса, Он медленно, но верно оттеснял его к краю крыши, и его дьяволг,ская физиономия исказилась в ухмылке.
— Держись поближе, подгони! — крикнул я Бергеру, и он, не медля нм секунды, открыл дроссель. У Холмса за спиной ©сталась лишь пара шагов, когда мы снова врезались в поезд барона. Не поторопись мы, с Холмсом было бы покончено.
Барон преследовал соперника с ловкостью дикого животного. Холмс снова споткнулся, и его противник бросился к нему. Детективу удалось увернуться от смертельного удара, но клинок все же коснулся своей цели, и я увидел кровь, хлынувшую из пропоротой руки.