Пылай, огонь (Сборник)
Шрифт:
— Честно говоря, — сказал полковник, — я придерживаюсь той же точки зрения.
Глаза всех присутствующих уставились на Чевиота, который, медленно склонившись, подобрал с пола свою шляпу.
— Понимаю, — с подчеркнутой вежливостью сказал он. —Значит, вы хотите, чтобы я расследовал это отвратительное преступление?
— Вам это происшествие кажется всего лишь забавным, мистер Чевиот?
— Если откровенно, полковник Роуэн, то да. Но в свое время я получал и более бессмысленные задания.
— Еще бы, — сказал полковник, у которого перехватило
— Нет, сэр.
— Леди Корк — одна из самых заметных фигур в обществе. У нее много клеток с птицами. Среди них есть даже знаменитый попугай ара, который болтает, бегает и курит сигары. Второй раз на неделе кто-то крадет корм из кормушек нескольких клеток. Больше ничего не украдено, кроме птичьего корма. Но леди Корк очень разгневана.
Мистер Мейн подчеркнуто молчал.
— Мы — мы представляем собой новую организацию
«Метрополитен-полис» [20] . Мне нет необходимости говорить вам, как толпа ненавидит нас и боится. И если мы хотим добиться успеха, мы должны добиться признания со стороны аристократии. Сам граф, занимающий ныне пост премьер-министра, без особого желания содействует нам в этом, во всяком случае, гордости за нас он не испытывает. И не обуревает ли вас излишняя гордыня, мистер Чевиот.
20
Официальное название полиции Лондона, за исключением Сити, имеющего собственную полицию.
— Нет, — ответил Чевиот, опуская глаза. — Я понимаю. И прошу прощения.
— Мы должны действовать немедленно. Сегодня вечером леди Корк дает бал для молодежи. Вы джентльмен, и ваше присутствие пройдет незамеченным. Вы понимаете, в чем ценность моего подхода, Мейн?
— Черт побери, Роуэн, я не собираюсь вам возражать! — вскричал мистер Мейн.
— Лучше всего, чтобы мистер Хенли черкнул вам несколько строк, которые мы с Мейном подпишем, и они будут подтверждением ваших полномочий. Хенли!
Но главный клерк уже направился к письменному столу, за которым и расположился. Подкрутив фитиль лампы, он заставил ее озарить стол ярким синевато-желтым светом, который в сочетании с зеленым абажуром производил странный эффект, и стал затачивать кончик пера.
— Хенли, как я предполагаю, мог бы составить вам компанию, буде у вас появится желание делать какие-то заметки. Мы должны позвонить и попросить подготовить лошадей. Однако, стоп! — У полковника на лице появилось выражение сосредоточенности. — Прав ли я в своем предположении, что карета снаружи принадлежала леди Дрейтон?
В комнате воцарилось молчание, нарушаемое лишь скрипом пера по бумаге.
— Вы правы, — сказал Чевиот. — Могу ли я осведомиться, где живет леди Корк?
— На Нью-Берлингтон-стрит, номер шесть... вы проводите туда леди Дрейтон?
—
— Ага! У нее, без сомнения, есть приглашение на бал, и вы должны выразить желание направиться туда с ней в карете, не так ли?
— С вашего разрешения, сэр.
— Кстати, — отвел глаза в сторону полковник Роуэн. — Это дело вашей совести — узнать, вскрывала ли она письмо. Итак, Хенли!
Старший клерк протянул половину листа, на котором виднелись четыре четкие строчки. Он положил его на стол, рядом с чернильницей. Мистер Мейн и полковник Роуэн торопливо черкнули свои подписи. Мистер Хенли посыпал лист мелким песком, сложил его и протянул Чевиоту.
— А теперь поторопитесь, — посоветовал полковник Роуэн, — но без лишней спешки! Хенли поедет верхом и будет рядом с вами. Он и объяснит суть дела. Одну минуту!
Джон Чевиот почувствовал, как у него необъяснимо вздрогнуло сердце. Тонкое лицо полковника Роуэна с большими глазами предстало перед ним символом мягкого, но непререкаемого авторитета.
— Это дело может показаться вам пустяковым. Но я снова говорю вам, что оно имеет исключительное значение. Вы не подведете нас, мистер Чевиот? Вы приложите все силы?
— Я буду стараться изо всех сил, — сказал Чевиот, — чтобы разрешить загадку исчезнувшего птичьего корма.
Он не без юмора поклонился, прижав шляпу к сердцу. Последнее, что бросилось ему в глаза, когда он выходил навстречу самому ужасающему кошмару, который он только мог себе представить, был зловещий блеск отполированного дула револьвера, лежащего под лампой на столе.
3
Карнавал в газовом свете
Без малого дюжина скрипок, сопровождаемая звуками арфы, задавала стремительный ритм танца. Открытые газовые светильники, развешенные над плоскими стеклянными подставками, подпрыгивали и покачивались в такт музыке.
Как только карета Флоры Дрейтон повернула на Нью-Берлингтон-стрит, короткую и довольно узкую улочку слева от Риджент-стрит, до них сразу же донеслись звуки музыки.
Дом номер шесть по Нью-Берлингтон-стрит был большим зданием с двумя фронтонами красного кирпича, с грязновато-белыми колоннами по обе стороны дверей, выходивших на улицу, и белыми оконными рамами. Двери были плотно закрыты. Но сквозь белесую пелену тумана пробивался желтовато-голубой подрагивающий газовый свет. Он был виден сквозь портьеры на окнах, так как те были наполовину приоткрыты.
«Тумп-тумп>>, — были слышны шаги танцоров, когда они сближались и вновь расходились. В окнах, выходивших на улицу, мелькали тени: они то отчетливо вырисовывались, то снова расплывались. Оконные переплеты слегка подрагивали от шума.
Кучер негромким возгласом успокоил норовистых лошадей, которым не давала покоя жесткая упряжь. Копыта их глухо стучали о мостовую.
— Флора!
— Да-да?
— Эта музыка. Танцы. Что это?
— Но, Джек, это всего лишь кадриль. Бога ради, что же еще это может быть?