Пылающее небо
Шрифт:
Задумавшись, я не заметила, как шедший впереди по крыше второго небоскреба Индюк резко остановился. Хорошо, что разница в высоте этих братьев небоскребов не слишком велика - этажей пять-шесть. Ерунда, одним словом. Не двадцать вверх ползти.
Данный район курируют баги, перекрыв по большей части подземные пути, и на улицах особо не погуляешь, если только мишенью для их патрулей. Встречу нам соседи назначили в ближнем к ним небоскребе самом последнем от нас. Так
Я не успела среагировать и ткнулась носом в спину Индюку. Спина недовольно хрюкнула. Индюк всегда так изъясняется, словно свинья из свинарника. Его потому Индюком и зовут - близко к сельскому хозяйству и не так обидно. За все время, что я в отряде, слышала от него лишь пару слов. Зато как он умеет хрюкать! От гневного хрык "а не пошли бы вы", до радостного хряк "кушать зовут!". Сейчас Индюк выдал нечто вроде хре, мол, смотри куда идешь, курица слепая!
А я что? Я смотрю. Лучше бы в прицел, но он может блеснуть. Вечная беда всех снайперов - солнце и оптика.
А наши аккуратно так вниз свесились и что-то там рассматривают. Я отставать не стала и тоже пристроилась на бардюре. Ой, мамочки, жуть какая! Руки сразу за винтовкой потянулись. Это ж сколько их там? Вся площадь битком забита. Парад у них, что ли или собрание?
– Рой новый выпускают, - шепотом пояснил командир.
Баги, они насекомые не только с виду, у них и общество такое же, как у муравьев. Есть рабочие - чуть умнее стэлсов. Воины - с этими всегда много мороки, фиг завалишь с первого выстрела, ну и верхушка, женская. Матриархат у них, то бишь.
Вон они, эти матки. Пришли новенькую поддержать. Они на пару голов выше своих мужиков и в белых костюмах. Подстрелить такую - большая удача. Смерть одной валит весь рой. Те после гибели матки неминуемо чахнут и гибнут. Потому грымз тщательно охраняют, и на улицах их не встретишь.
– Эх, бомбочку бы сюда, - мечтательно вздыхает Макс, остальные согласно кивают.
– Что зависли?
– рявкает командир тихим голосом, - ползком вперед, марш!
Народ разом скучнеет и мечтать перестает, но возражать никто не решается. Ясно ведь, что из-за этого долбанного роя весь район под повышенным контролем. Хм, может стэлс случайно там оказался и не все так плохо? Не могли баги пронюхать про наш выход или могли?
Вот что я ненавижу больше лестниц - это ползать. У меня же не короткий узи, а полуавтоматическая винтовка SASS. Попробуйте с такой поизображать червяка. И
Ничего удивительно, что я отстала. Села, подумала, еще раз подумала, даже голова с непривычки разболелась. Нет, ну что я, ослик что-ли, лишнюю тяжесть на спине таскать. Может я и тупой ослик, но очень мстительный. Потому достаю из рюкзака пульсирующее сердце. Если оно взорвётся, кому-то точно придет конец, если же не сработает... ну и ладно, вытащу обратно. Я же не прощу себе, если не попробую сейчас этих гадов на тот свет отправить. Да за своих я их просто раскатаю. Так... это уже лишняя мысль. Выкинуть из головы. Солдат должен думать не о мести, а о смерти, причем врага.
Выглянула. Точка сброса удобная. Не центр, конечно, но тоже неплохо. Заодно проверим, какой длины провод и мощная ли малютка мне досталась. О том, что нельзя подобные решения принимать в одну харю, не посоветовавшись, я, конечно, подумала. Но тут же пришло в голову, что командир начнет, как обычно, орать. Вспомнит про первоочередность задач, про скрытность передвижения, а закончит моей безголовостью. Пока обо всем этом думала, рука сама зашвырнула сердце вниз.
В кое-то веки удалось метнуть далеко, на отлично. Жаль, никто не оценит, разве что баги, когда над их головами рванет их же подарочек.
День-то, какой сегодня солнечный, не смотря на то, что сентябрь на дворе. Внизу баги торжественно трещат. Разговаривают они так, ну чисто приемник, когда он волну ловит. Нам такие в музее один раз показывали.
Сижу, треск слушаю, на солнышке греюсь, в одной руке коробочка вибрирует, провод из неё разматывается. Я второй аккуратно придерживаю, не дай Господи, при рывке из рук выпустить.
Резкий рывок, я уже и устала его ждать, пальцы вцепляются в пластик, но тут тааак грохнуло, если бы рот заранее не открыла, точно бы оглохла. Крыша подо мной подпрыгнула и затряслась.
Как я бежала оттуда! Плевать, что в голове шумит, а во рту привкус крови, главное своих догнать. В одиночку и помирать не страшно.
– Ишь, несется, - сплюнул на землю Шах, - ведь может, когда захочет.
Мужики стояли у стены третьего небоскреба - немного присыпанные остатками стекла, злые и встревоженные.
– Мелкая, ты видела, что там грохнуло?
Отрицательно мотаю головой, говорить не могу, дыхание как у больного паровоза. Как ни странно, даже не соврала. Я ведь действительно не видела, как та штуковина взорвалась.
– Потом обсудим, ходу. Не хватало только, чтобы этот кусок дерьма рухнул под нами.