Пылающие хроники. Ледомор
Шрифт:
По пути домой я решила свернуть с Холодной улицы и пройти вдоль рынка. И не прогадала – выставленные вдоль улицы столы ломились от всякой всячины, которая радовала глаз яркими красками. Ведь у нас в Ледоморе все было окрашено в белоснежные тона, а после открытия прохода в Древе Сефирот торговцам удалось разжиться диковинными фруктами, мясом, тканью и всевозможными скляночками.
– Скади, не желаешь прикупить яблок? – донесся до меня голос одной из торговок. Конечно, все они знали мое имя…
Я покачала головой и поспешила вперед. Яблоки мне нравились, хоть мне и доводилось их пробовать лишь пару раз. Эти сочные красные плоды нам поставляли цветущие. Но я не хотела тратить свой лимит на фрукты. У ледоступов сложилось ошибочное мнение, что у семьи Эвенвудов больше привилегий и в плане лимита. На самом деле мы с отцом экономили точно так же, как и все.
Я сразу направилась к лоткам с мясом из Осенрада. Старая торговка по имени Земрен кивнула мне и спросила:
– Что ты желаешь, Скади?
Я осмотрела ассортимент и указала на небольшую тушку с красноватым оперением.
– Хороший выбор, цепленоков осталось всего-ничего, – сказала Земрен, протягивая мне тушку. Подумав, я взяла еще одну. Я помнила, что из этих птиц получается очень наваристый бульон и хотела порадовать отца. Возможно, так он быстрее встанет на ноги. До меня донесся голос торговки: – Что-нибудь еще?
Я покачала головой. Система жизни в ледяном царстве была строго регулирована. Из Осенрада к нам поступали специальные приборы. Их край славился великими научными и технологическими достижениями. Все обитатели ледяного царства должны были пройти особую регистрацию при рождении, чтобы их данные были внесены в эти приборы. Ими заведовали Мыслящие.
Они принимали решения о том, кому и сколько ресурсов выделять, основываясь на информации из приборов. Я всегда считала, что у Мыслящих больше возможностей и власти, чем у простых ледоступов. Они принимали важные решения, определяли законы и нормы жизни, их слово было законом.
Жители ледяного края жили в постоянном страхе быть исключенными из системы или получить низкий рейтинг. Те, кто не приносил пользы Ледомору или нарушал правила, могли быть лишены лимита и изгнаны из края.
Мыслящие не переставали повторять, что такая система жизни была организована с целью обеспечения эффективного функционирования края и удовлетворения потребностей населения. Я же в этом видела жесткую иерархию и ограничение свободы.
Каждые полгода Мыслящие устраивали перепроверку населения. Они уверяли, что избраны на эти должности самим Снежным богом, но я сильно в этом сомневалась, раз его даже не видел мой отец.
С двумя тушками цепленоков я поспешила прочь с рынка, чтобы не поддаться соблазну и не прикупить ничего лишнего. Нужно было часть лимита выделить на энергию для нашего дома. Вещество из плодов древа Сефирот считалось в Ледоморе самым ценным.
Уже на выходе с рынка я увидела возбужденную толпу ледоступов. Они громко перешептывались и что-то рассматривали. Я не стала подходить ближе. И так знала – это вернулись Звероловы с охоты. И явно не с пустыми руками, раз здесь собралась такая толпа. До меня донесся утробный рык. Наверное, лишь я расслышала в нем страх, а не угрозу нам. Еще бы – ледяных медвежат Звероловы специально похищали
Звероловы охотились и на снежных кабанов, вот только в наших краях их становилось все меньше и меньше, поэтому их мясо на наших столах было большой редкостью. Естественно, не могло быть и речи о том, чтобы передавать кабанье мясо в другие края.
А в хладных водах у нас водились ледозмеи, к которым лучше было не соваться. Они не были столь опасны, как юкконы, но только из-за того, что не нападали на нас – рыбы им хватало для пропитания. Но все равно я часто слышала о том, что какой-нибудь очередной бедолага сгинул в хладных водах. В такие моменты я сильно переживала за отца, который добывал рыбу именно там.
Уже дома я увидела отца на нашей небольшой кухоньке. В углу был небольшой люк, ведущий в погреб, где мы хранили наши продукты. Мыслящие предлагали нашей семье дом побольше, но отец отказался. Он не хотел покидать эти стены, пока не вернется его жена.
Гифф сидел за столом и на первый взгляд выглядел неплохо.
– Как ты себя чувствуешь? – с ходу начала я, кладя тушки цепленоков на стол.
– Все хорошо, – улыбнулся мне отец, и я достала котелок из шкафа. Снова бросила обеспокоенный взгляд на отца, отмечая незаметные на первый взгляд детали: его руки в перчатках слегка подрагивали, взгляд был уставшим, хоть он и провел весь день дома.
– Тебе нужно поправиться до явления Кристальной луна, – заметила я, растапливая в котелке кусок льда. Чтобы мы делали без сока Древа Сефирот! Огонь развести в наших краях было невозможно, а без него пришлось бы употреблять мясо сырым. Но благодаря нашему источнику энергии, мы могли нагревать пищу. Только ледоступы жили без огня, в трех остальных краях его было достаточно. Об этом нам рассказывали цветущие, солнцелюбы и листопадники. А я лишь удивлялась, как они не боятся контактировать с опасным огнем.
– Понимаю, – кивнул отец. Я заметила, что даже его голос звучал как-то тише. Все-таки лучше ему не стало.
– Что будет, если ты не сможешь совершить подъем? – в лоб спросила я отца, развернувшись к нему.
Гифф заерзал на табурете, не спеша с ответом.
– Ничего ведь не случится, если один раз ты пропустишь подъем? – наседала я на него. – Все только и говорят про то, какой наш Снежный бог понимающий и мудрый. Вот и пусть покажет свое понимание нам. Пусть войдет в положение, ты приболел, так что…
– Пропустить подъем нельзя, – сказал отец с небольшой паузой. Видимо он тщательно подбирал слова. Вода в котелке уже начала кипеть, но я не спешила отводить взгляд от отца.
Собравшись с силами Гифф сказал:
– Если мне не станет лучше, к цитадели пойдешь ты.
Вот они – эти слова. Я и так понимала, что меня это ждет, если отец не сможет выполнить свое предназначение. Но мне нужно было услышать это из его уст. Раньше я боялась поднимать эту тему, но что дальше тянуть? Все равно когда-нибудь это время настанет. Не в это явление, так в другое.