Пылающие скалы
Шрифт:
Презрев вечно занятый лифт, она сбежала с четырнадцатого этажа и полетела, едва касаясь земли, к автобусной остановке. Стройная, длинноногая, в отличных туфельках из невесомой испанской кожи, она ощущала себя каравеллой, готовой вырваться на простор из тесного, до смерти надоевшего дока. Да, именно так, разумеется не отдавая себе в том отчёта, чувствовала себя эта привлекательная женщина, искусно лавируя без потери темпа среди вечно спешащей толпы. Помимо стереотипов романтики и прочно застрявших в сердце осколочков детства, у Светланы Андреевны было неоспоримое право мерить себя морскими категориями. Что там ни говори, но она четыре
Бросив взгляд на очередь под навесом и краем глаза выхватив в застывшем у светофора потоке машину с зелёным огоньком, Рунова метнулась наперехват. Она знала, что сегодня ей будет везти во всём, и, не задумываясь, рванула дверцу притормозившего таксомотора.
— В центр! — бросила, плюхнувшись на заднее сиденье, и без особой надобности вынула из сумочки перламутровую пудреницу.
Впрочем, была надобность, да ещё какая! Овальное зеркальце, несмотря на всевидящий дневной свет, проявило похвальную благосклонность к своей немного взбалмошной, ветреной, но в общем-то прелестной хозяйке.
Подъезжая к цели, Светлана Андреевна излучала спокойствие и доброжелательную уверенность в своём обаянии и интеллекте. Это не было результатом какого-то волевого усилия, скорее — данью привычке. Тем более что дело предстояло если и не пустяковое, то и не настолько серьёзное, чтобы ради него лезть из кожи. В институте океанической флоры и фауны она знала почти каждого. Одних по совместным экспедициям, других по всевозможным конференциям, симпозиумам, учёным советам. Работая на геологическом факультете МГУ, Светлана Андреевна так или иначе была причастна к деятельности многих научных учреждений. Её тематика — простейшие водоросли — затрагивала интересы самых различных специалистов: геологов, океанологов, биологов. Особую актуальность она приобрела в последние годы, когда стали создаваться плантации в море и резко расширился фронт исследований в области аквакультуры — промышленного освоения и воспроизводства океанских даров.
Такси свернуло с грохочущего Ленинского проспекта в тенистый переулок и остановилось у двухэтажного дома с колоннами, полускрытого частой порослью старых лип. Волнующе остро повеяло только что распустившимися листочками. Жизнерадостно блестели лужи на свежеполитом, порядком растрескавшемся асфальте. Напитанные светом капли дрожали на чугунных пиках ограды. Скользнув бочком в растворённую калитку и осторожно ступая по мокрому гравию, Светлана Андреевна обогнула торчащие из-под земли грибы вентиляционных устройств. Дабы миновать бесконечные институтские коридоры с их хитроумно запутанной системой переходов, подъёмов и спусков, где ничего не стоило “зацепиться языком” с кем-нибудь из приятелей и сгинуть до конца рабочего дня, она решила войти с бокового подъезда. Спустившись в лабораторный цоколь и выйдя оттуда к парадной лестнице, можно было сразу подняться на второй этаж, к директорскому кабинету, где священнодействовал, пока академик Двурогих жарился под тропическим солнцем на “Витязе”, его зам по науке Федя Слепцов.
— У Фёдора Васильевича совещание, — отставив маникюр, мгновенно отреагировала молоденькая секретарша.
— Надеюсь, я не очень опоздала, — бросила Рунова и, с отрешённой улыбкой пройдя приёмную, распахнула дверь.
Совещания
— Незваных гостей принимаете? — победно вскинув голову и слегка подбоченясь, она остановилась на пороге.
— О чём речь? — С заметно преувеличенным радушием Фёдор Васильевич выскользнул из-за стола и, разгоняя рукой папиросный дым, шагнул навстречу. Софронов неуверенно приподнялся и отошёл зачем-то к окну. Только лысый остался сидеть, замкнувшись в своей непроницаемой неприязни.
— Привет. — Светлана Андреевна слегка присела, повернувшись на носках, отчего плиссированная юбка, взметнувшись колоколом, послушно прильнула к ногам. — Рада видеть тебя, — благосклонно кивнула Фёдору Васильевичу. — Я ненадолго. — Она сама выбрала место, энергично выдвинув стул на самую середину, что помешало Фёдору Васильевичу возвратиться к вожделённому креслу, и он, помявшись, устроился за столом учёного совета.
— Да у нас, в сущности, всё, — пожал плечами Софронов и поманил за собой лысого. — Зайдём на минутку ко мне, а там поедем в гостиницу.
— Кто это? — спросила Рунова, когда дверь медленно и бесшумно закрылась.
— Банкетов из Дальневосточного центра Академии Наук. Приехал выбивать реактивы.
— Очень кстати, — удовлетворённо кивнула Светлана Андреевна. — Я к тебе, собственно, почти по этому поводу.
— Тебе нужны реактивы?! — несказанно удивился он.
— Нет, разумеется, а вот Дальний Восток мне действительно нужен. Хочу поработать на биостанции… Не возражаешь?
— Какой может быть разговор! Только вот…
— Не за ваш счёт, можешь не опасаться. — Светлана Андреевна позволила себе пренебрежительную гримаску. — Факультет даёт мне командировку.
— Это замечательно, — Фёдор Васильевич попытался изобразить восторг, — но мы располагаем очень ограниченным количеством мест, сама знаешь. Что, если вам напрямую связаться с Владивостоком? Уверен, что Московскому университету они не откажут.
— Зачем говорить об университете, когда дело касается меня лично? — сухо, с нажимом спросила Рунова. — Либо оторви местечко от себя, либо верни этого… Банкетова. Пока не поздно.
— Он ничего не решает, — досадливо поморщился Слепцов. — А тебе что, очень хочется?
— Надо, Федя. Слышал такое слово?
— Ох, Светик-Цветик, — Слепцов решил переменить тактику. — Взгляни на ситуацию моими глазами. Приезжает роскошная женщина, учти, что я отчётливо вижу тебя там, так сказать, на природе. Загорелую, взрывоопасную, в бикини… Ведь все мужики перебесятся. Работа к чертям собачьим полетит.
— Сволочь ты, Фёдор, — холодно бросила Светлана Андреевна, доставая пачку “Ронхила”. — Дай спичку.
— Прошу, — Слепцов услужливо клацнул электронной зажигалкой. — За что ты меня так?
— Я ведь всё равно поеду. — Она оставила вопрос без внимания. — Так или иначе, но я буду на станции. — И, выдержав сосредоточенную паузу, заключила: — На крайний случай Дима Северьянов поможет.
— Дима? — озадаченно поднял брови Фёдор Васильевич.
— Почему нет? — Рунова знала, что удар достиг цели. Напомнив про Северьянова, который безумно был нужен Фёдору, она прозрачно намекнула на весь их спаянный клан, на обостренную чувствительность всех и каждого к неписаным законам взаимовыручки.