Пылающий город
Шрифт:
Устин плюхнулся в кресло у камина, уставившись на водителя; тот недовольно дернул щекой.
– Не уходи дале-еко, – Илона коснулась его плеча и указала доктору на кресло.
Мария села.
Журналистка налила ей кофе, и доктора кольнуло ощущение чудовищной нелогичности происходящего. Она почувствовала подвох в предложении Илоны еще в доме Микаила Цейса, но сейчас спокойно отпила из чашки, даже не принюхавшись? Чутье завопило о смертельной опасности, однако причина паники изворотливым головастиком ускользнула из мыслей.
Мария
Она вдруг с ужасом осознала, что хотела перенести интервью на утро: приехать в гости с поддержкой из своих парней с «Аве Асандаро» и агентов Севана Ленида.
Точно. Именно так. Подобным образом она бы и поступила… если бы только…
– Пейте. Кофе наш, вене-етрийский, – журналистка посмотрела ей в глаза; Мария поняла, что рука сама собой опять поднесла чашку к губам.
Доктора прошиб озноб: «Илона владеет Звучанием?!»
– Ты не церковник, – кофе обжег внезапно пересохшее горло. – Как тебе…?
– Церковь многого не договаривае-ет, а у меня необычная семья, – Илона плотоядно улыбнулась. – Пей, мальчик.
Устин, сопротивляясь, глотнул кофе. Лицо покраснело, ноздри раздулись, рука затряслась от напряжения.
У двери послышался шорох. Мария скосила глаза. Водитель достал взблеснувший медью револьвер и профессионально установил глушитель. Лаконичная короткоствольная модель – «санд». Аранчайцы, наемники и оружейники, собаку съели на способах убивать. Револьвер безнадежно мазал на дальних дистанциях, но на коротких ему цены не было.
У Марии в голове закрутились неприятные воспоминания. Один из подручных барона Архейм приехал из Аранчая. Севан прикончил его, когда мерзавец пытался сбежать из Гита с подлинной Дланью на борту. Победа далась с трудом.
– Стены загадите, – брякнул Устин.
Илона его проигнорировала. Она поднялась, обошла свое кресло и грациозно облокотилась на спинку. В ее руке появился миниатюрный «севендж». Люди Архейма будто питали слабость к Аранчаю. Подобное оружие шулеры прятали в рукаве, а шлюхи в корсаже. Те, кто крутился на дне, прозвали его «последний шанс».
– Тебе идет, – хмыкнула Мария.
– Помолчи, – поморщилась Илона. – Терпе-еть не могу люде-ей твое-его сорта. Шатаете-есь по небу, берете-есь за любую работу, радуете-есь объе-едкам, скулите от любого пинка. Трусливые шавки. Ни гордости, ни самоуваже-ения.
– Речь, достойная журналистки!
– Как считае-ете, окажу ли я вам услугу, отправив к Подгорной Хозяйке, капитан Лем Декс?
«Неужели опять «крот»?» – Мария удивленно распахнула глаза и попыталась встать.
Меньше месяца назад во время поисков реликвии команда «Аве Асандаро» попала в ловушку из-за утечки информации в Службе. Однако о визите доктора на Венетру знали лишь руководители расследования. Сама же она была осторожна, как канатоходец, решивший прогуляться по тросу между двумя фрегатами. Никто не мог ее сдать.
– Сядь.
– Капитану не подобает
– И не паясничай! – прикрикнула журналистка. – Барону Архе-ейм не понравилось, что вы связались с лордом Корвунд. Меня попросили убрать мусор.
– Не нежновата для мусорщицы? – вскинулся Устин.
– Сказал паршивый акте-ер, – Илона выразительно провела пальцем по своему лбу там, где у парня розовел рубец. Под ее взглядом Устин медленно сел обратно; по русому виску скатилась капля пота. – На Джаллии заработал?
– С-с-суч… – парень поперхнулся. Илона заставила его проглотить оскорбление.
Мария сцепила зубы. В журналистке жила не только хищница, но и изощренная садистка, или отец забыл объяснить ей, что не следует играть с едой.
Когда «Аве Асандаро» привез реликвию на Джаллию, капитан с механиком пошли за оплатой, и их чуть не сожгли заживо. Наемник Архейма даже пустил в обоих по пуле для верности. Одновременно напали на галиот. Благодаря заметившему опасность птериксу, команда отбилась, но шрам остался Устину напоминанием о предательстве. Илона жонглировала его жаждой отомстить и забавлялась бессильными вспышками гнева.
– Архейм на Венетре? – как можно равнодушнее спросила доктор, крутя в руках чашку; фарфор скрипел во влажных пальцах. Она старалась не думать, что Илона может приказать ей убить себя или Устина. – Кхм, Лейд Сэйтон с ним?..
Психопат с волчьими глазами, убийца и маньяк – тот самый наемник с Джаллии.
Сознание на миг застлала алая пелена. За нахлынувшей яростью ответ Илоны прозвучал будто сквозь вату, показавшись менее вязким и гипнотизирующим.
– Да. Мечтае-ет тебя прикончить, но я буду первой. Только для начала – что известно Службе?
– Они предполагают… – Мария сжала губы, часто-часто задышав, – вы использовали Длань… чтобы отвлечь внимание… от Венетры… – словам было безразлично нежелание доктора говорить – они выползали изо рта, как ящерицы. – Со мной следователь…
– Севан Ленид? С группой?
– Несколько гитцев… – Мария с силой закусила уголок рта, чтобы ощутить отрезвляющий привкус крови.
Когда-то очень давно, словно бы в другой жизни – в Летной академии Его Величества, – Марию учили справляться с психологическим давлением. Она сконцентрировалась, невзирая на тянущую боль в висках и подступившую к горлу тошноту. Слова продолжали вырываться против ее воли, но их звучание стало иным:
– Думаешь, никто не заметит моего исчезновения?
– Кому нужна никче-емная контрабандистка? Удивите-ельно, как вы с Гейц похожи. Следуе-ет отдать должное находчивости лорда Корвунд. Барону Архейм понравилось.
Мария сдержала вздох облегчения. Смена темы означала минуту передышки и предоставляла Илоне возможность оступиться снова. Любой ее промах добавлял доктору очков. А журналистка сильно ошиблась, как и отдававший ей приказы Архейм. Они решили, что имеют дело с двумя разными людьми.