Пылающий камень (ч. 1)
Шрифт:
Генрих сидел на кушетке, одна рука у него была перевязана. Справа сидела Сапиентия, слева — Теофану. При виде Сангланта и Лиат король помрачнел еще больше и отослал всех слуг, в палате остались только Гельмут Виллам, сестра Росвита и Хатуи. Лиат поймала испуганный взгляд Ханны, когда та выходила из покоев с остальными слугами.
Лиат встала на колени. Санглант заколебался было, но потом тоже опустился на колени подле нее.
— Что тебе сказал Хью? — обратился Генрих к Сангланту. Его голос звучал довольно спокойно, так что никто не мог сказать, сердится король
Санглант не ожидал услышать такого вопроса, тем не менее он упрямо вздернул подбородок и посмотрел королю прямо в глаза.
— Что он сказал такое, что ты напал на него? — повторил король. По его тону становилось понятно, что он хочет услышать ответ на свой вопрос.
— Он спросил, покрываю ли я ее, как кобель покрывает суку. — Санглант выплюнул эти слова, его голос звучал так хрипло, что едва можно было разобрать слова.
Принц спрятал лицо в ладони, а Лиат вспыхнула.
То же самое сделала свеча, стоящая на столе.
Генрих вздрогнул, а Сапиентия прижалась к нему и схватила за руку. Виллам быстро забормотал молитву и сотворил знак Единства, уберегающий от всякого зла. Теофану только взглянула на свечу, а потом кивнула Росвите, словно отвечая на безмолвный вопрос. Хатуи тихонько вздохнула, но не двинулась с места.
— Что это, Санглант? — спросил Генрих. — Наконец-то себя проявляет кровь твоей матери?
— Простой трюк, который я выучил еще ребенком, а потом забыл, — ответил Санглант, не глядя на Лиат.
— Нет, — возразила Лиат дрогнувшим голосом. — Я не позволю тебе брать на себя мою вину.
— Колдунья! — прошипела Сапиентия. — Она околдовала Хью. Поэтому-то он и сходит по ней с ума. А потом она точно так же свела с ума Сангланта.
— Не говори глупостей! — воскликнула Теофану. — Она спасла мне жизнь. Это твой драгоценный Хью — колдун!
— Тихо! — приказал король. Он тронул Сапиентию за руку, и она тотчас отпустила его локоть. Генрих вышел вперед, надо сказать, что ранение нисколько не умаляло его величественности. Он приблизился к Лиат, которая от ужаса не могла даже пошевелиться. Несколько секунд король постоял, глядя на нее, потом обошел кругом, как будто она была диковинным зверем в клетке, а он изучал ее. — Ну, — произнес он наконец, — ты околдовала моего сына?
— Нет, ваше величество, — прошептала она. Ей казалось, что сейчас она в самый неподходящий момент упадет в обморок.
— Почему я должен тебе верить?
— Она не… — начал Санглант.
— Тихо! Или я выгоню тебя из комнаты и буду разговаривать с ней в твое отсутствие. А ты — говори.
Король мог убить ее на месте — только прикажи солдатам, и они мигом снесут голову. Лиат решила говорить прямо:
— Я и вправду знаю о запретном искусстве. Когда мой отец учил меня, он немного рассказывал об этом, — сказала она тихо. — Но он никогда не учил меня колдовству.
— Ха! — не выдержала Сапиентия и отступила за кушетку, убоявшись, что колдунья что-нибудь с ней сделает. Санглант поерзал на коленях, словно хотел подойти и приструнить сестрицу.
— Продолжай, — сказал король, даже не взглянув на дочь. Он смотрел на Лиат так пристально,
— Мой отец защитил меня от магии — поставил защитное заклятие, вот и все. Он говорил, что я никогда не смогу колдовать сама. — Лиат понимала, что все это звучит глупо и наивно. И очень опасно.
— Ее отец был математиком, — неожиданно вмешалась Росвита. Слова прозвучали как приговор.
Генрих фыркнул:
— Она примкнула к моей свите как ученица Вулфера. Заговор налицо.
— Вулфер не хотел, чтобы она уезжала, — возразил Санглант. — Он возражал против ее отъезда, оспаривал ее решение, желал, чтобы она оставалась с ним.
— Только чтобы одурачить тебя и заставить взять ее с собой. А потом жениться на ней! Ты — принц Вендара и Варре!
— Нет, отец. Выслушай меня. — Санглант встал. Сапиентия отступила еще на шаг и, покраснев, изучала своего сводного брата. Теофану, невозмутимая как всегда, сжала руки, ничем иным не проявляя своих чувств. Виллам беспокойно оглядывался по сторонам, а Росвита, которая могла оказаться как верным союзником, так и злейшим врагом, смотрела серьезно и спокойно. — Выслушай меня, пожалуйста.
Генрих заколебался, он дотронулся до повязки на руке и оглянулся на Хатуи.
— Я не знаю, что у Вулфера на уме, — спокойно отозвалась Хатуи, словно отвечая на немой вопрос. — Нисколько не сомневаюсь, что он видел и делал многое из того, о чем я никогда не имела понятия и о чем, наверное, никогда не узнаю. Но думаю, он всегда хотел, чтобы Лиат следовала за ним и стала его ученицей, и поэтому… — тут она кинула быстрый взгляд на Сапиентию, которая застыла у окна, нервно постукивая пальцами по подоконнику, — он освободил ее от отца Хью.
Как ни странно, Сапиентия ничего не сказала, притворившись, что вообще не слышала последних слов, ее пальцы лишь на мгновение замерли, а потом снова продолжили отбивать ритм.
Наконец Генрих кивнул Сангланту:
— Хорошо. Говори.
— Ты бы никогда не смог взять Гент без ее помощи. Это она убила Кровавое Сердце.
— Она? Вот эта?
— Разве Лавастин не рассказал тебе обо всем?
— Она подчинялась ему. Что он должен был мне рассказать?
— Если ты мне не поверишь, тогда позови к себе Лавастина, и он подробно расскажет, что там произошло.
— Лавастина околдовали еще раньше, — начала Сапиентия. — Почему бы ей снова…
— Он и его свита уехали сегодня утром, — отрезал Генрих. — Так что его история останется нерассказанной.
— Граф Лавастин уехал? — Санглант шагнул к двери, словно порываясь бежать за ним, а потом вернулся обратно, будто его потянули назад за невидимую цепь. Лиат тихо позвала его, но Санглант словно не слышал — он сжал кулаки и переступил на месте. Генрих положил ему руку на плечо, пытаясь успокоить. — Я должен поехать за ним — предупредить. Если проклятие настигнет его… — Принц снова шагнул вперед, отступил и оглядел комнату. — Нужно обязательно послать гонца. Вы даже представить себе не можете всей силы Кровавого Сердца.