Пылкая ревнивица
Шрифт:
— Почему? Или полагаете, что появятся воры?
— Возможно, — сухо заявил Томас. — Лучше перестраховаться, чем потом жалеть.
— Не читайте мне лекций. Я с детства живу в Лос-Анджелесе. И сумею позаботиться о себе сама. — Синди гордо вскинула голову.
— Допустим, — предположил Райс. — А что вы предпримете, если в квартиру кто-нибудь ворвется, потому что вы забыли запереть дверь или из-за духоты оставили окно открытым?
— А что бы сделала на моем месте другая женщина?
— Я мог
— А если бы грабитель взломал квартиру вашей подруги? — резко спросила Люсинда.
— Хотя Реджина выглядит маленькой и доверчивой, она гораздо более приспособлена к жизни, чем вы.
— Потому что воспитывалась не так, как я?
— Ну, хорошо, — сказал босс с ноткой нетерпения в голосе. — Да. Если с детства приходится самому заботиться о себе, то в характере вырабатывается некоторая жесткость, которая является хорошей защитой.
— Значит, вы никогда не простите мне то, что я выросла в богатой семье?
— Разве это имеет значение? Вы добросовестно работаете, вот что главное, — пытался убедить девушку Томас.
— Странно, что вас беспокоит, захлопнется входная дверь или нет, — пробормотала она, злясь на себя за назойливость.
— Я бы волновался из-за любой женщины, если бы она осталась в открытой квартире, выпив столько шампанского. — Босс говорил спокойно, стараясь, чтобы девушка поняла его правильно.
— Да непрошеные гости сбегут, увидев меня подшофе. — Она с трудом преодолевала искушение вызвать у Райса другую реакцию, кроме вежливого безразличия.
— Вы так считаете? — поинтересовался он.
— Что вы имеете в виду? — У Синди от выпитого кружилась голова.
— Напрашиваетесь на комплимент? — Ситуация его, видимо, забавляла. — Только не уверяйте меня, что я первый мужчина, который обратил на вас внимание, ведь вы очень красивы.
Босс похлопал ее по руке и взглянул на часы.
— Для вас я, кажется, недостаточно привлекательна, — прошептала она…
О Боже мой! — подумала Синди, вспоминая со стыдом, что вела себя, как похотливая кошка. И как я только могла бесстыдно предлагать себя мужчине?..
Люсинда встретилась с Томасом в лифте, и, когда наконец все вышли, он повернулся к ней с непроницаемым лицом и спросил:
— Вам сегодня лучше?
— Да, спасибо. — Девушка натянуто улыбнулась. — Вчера голова просто раскалывалась. Я приняла аспирин, и сразу стало легче.
Райс молча кивнул. Когда лифт остановился, Люсинда произнесла:
— Извините за субботний вечер.
Распахнув дверь, Томас пропустил ее вперед. Мимолетное прикосновение к его телу бросило девушку в жар.
— Да не о чем говорить, — сказал босс коротко.
— Нет, — возразила она, — я хочу объяснить свое
— Ну что ж, слушаю.
Райс взглянул на нее, и Люсинде неожиданно пришло в голову: вдруг он представляет ее сейчас в распахнутой блузке, с обнаженной грудью?..
— Я знаю, вы думаете обо мне плохо, но подобная сцена больше не повторится. Не ожидала, что на меня так подействует шампанское. К тому же я переживала, что мы расстались с папой. Наверное, я вела себя неприлично. — Люсинда старалась, чтобы ее голос звучал убедительно.
— У всех случаются ошибки, — проговорил Томас, отворачиваясь, и стал просматривать почту.
— Если вы желаете, чтобы я ушла, я вас вполне пойму, — добавила девушка тихо.
— Зачем? — Босс поднял на нее глаза. — Думаю, лучше просто оставить этот эпизод в прошлом. — Он направился в свой кабинет. — Вам удалось, — спросил Райс, задержавшись, и Люсинда не сразу поняла, что разговор перешел к делу, — закончить работу над материалами из бостонской фирмы?
Она кивнула. Взяв у нее папку, босс сказал:
— Вот чертов клиент! Майкл Божонсон постоянно звонит, интересуется, когда мы рассмотрим его предложение. Совсем не понимает, что нельзя быть таким надоедливым.
Синди засмеялась, ясно осознав, что в их отношениях что-то изменилось. До той злосчастной субботы они вели себя раскованно и непринужденно. Компетентность нового секретаря больше не вызывала у босса сомнений, что доставляло Люсинде моральное удовлетворение. И хотя они совсем не беседовали на личные темы, в офисе царила спокойная, деловая атмосфера.
Теперь положение изменилось. Томас держался по-прежнему вежливо и отстраненно, но в его присутствии Люсинда постоянно смущалась.
В одиннадцать часов босс, выйдя из кабинета, объявил, что уходит и на работу не вернется, а в двенадцать, когда она сидела, уставившись невидящими глазами на пишущую машинку, вдруг позвонила Реджина.
— Не возражаете, если мы вместе позавтракаем? — спросила мисс Таббс, и Люсинда побледнела: неужели Райс что-то рассказал ей?
В субботу девушка даже не вспомнила о женщине, с которой босс связан тесными узами. На нее что-то накатило, голова не соображала. Теперь, услышав Реджину, она покраснела от стыда.
— Конечно, — произнесла Люсинда, дрожа от смущения.
Они договорились встретиться в ближайшем от офиса баре. Ожидая Реджину, девушка безуспешно пыталась справиться с нервным напряжением. Если Райс проболтался невесте о случившемся инциденте, выбора нет — придется бросать работу. Что и говорить, она вела себя как последняя идиотка. И когда, опоздав на десять минут, появилась Реджина, Синди была готова повиниться. Над ее головой, образно говоря, занесен топор. Однако она заслужила наказание.