Пышка для чудовища
Шрифт:
— А ну, успокойтесь! — рявкаю.
Он затихает, лишь поскуливая. Его пальцы покрылись волдырями. Некоторые уже лопнули. Мои пальцы зависают над ними, а в голове осталась единственная мысль:
“Холод. Ему нужен холод. Куда ты, Галя, пальцами тычешь?”
С моей ладони струится свет и втекает в руку Конрада. Я ничего не чувствую. Совсем. Это будто делаю не я. Я ожидала хоть какое-то покалывание или что там должно происходить в таком случае? Нет. Сила, похожая на Эциковскую, втекает в Конрада. Его кожа затягивается,
Обалдеть! Это что – я? Это еще что такое? Почему я его исцелила? Перевожу взгляд на разъяренного Конрада.
— Вот и все. А вы — адская белка, адская белка, — улыбаюсь ему.
— Вы! — шипит мужик. — Вы никогда не откроетесь! Я засужу вас за нападение на меня при исполнении! Вы никогда не будете вести предпринимательскую деятельность в этом городе! Поверьте! Это я вам обеспечу.
Он вылетает из кабинета.
Дверь в кабинет бахает, а я падаю в кресло. Мы еще посмотрим, кто кого. Я пойду в суд, если кто-то что-то выпишет на Эцика. Перевожу взгляд на руки.
На ладонях все еще переливается свечение.
Глава 29
Естественно, Эцику я ни о чем не говорю. Ни о свечении, ни о проблемах. Он же мне говорил, чтоб я открывала дело после того, как получу документы, а я не послушалась. В произошедшем в моем кабинете все же виноваты обе стороны. Я – с той стороны, что тренирую людей в фитнес-зале без документов, и тот чинуша Конрад, который начал меня грузить взятками. Вот еще.
Немного остыв, я все же прихожу к мысли, что штраф — мера заслуженная, но не в том размере, что предлагал чиновник. А потому на следующий день я с почти чистой совестью направляюсь в администрацию.
Будем решать проблемы по мере их поступления. Была шальная мысль взять Бэллу, но я передумала. Все-таки экзорцисты какие-то нервные в последнее время пошли. Их стало все больше появляться на улице. Мне и так приходится таскать ее в декольте. А после бала они и вовсе активизировались, постоянно прося прохожих смотреть им в глаза. Мол, в вас демон не подселялся в последнее время? Нет? А если найдем?
— Документы на деятельность еще не подписаны начальством, — сообщила мне девушка в администрации.
На этот раз я была хитрее и сразу направилась на нужный этаж.
— Но мне говорили, что через неделю все будет готово, — вспоминаю я прошлый разговор.
— Я понимаю, но еще не подписано. Мы можем направить уведомление. После подписи к вам придет комиссия. Вам будет выделен чиновник, который все осмотрит и вынесет свой вердикт.
— Хмм, а можно попросить, чтоб ко мне пришел чиновник…
— Нет, мы не можем к вам направить того, кого вы хотите. Это подсудное дело.
— Я к тому, что... А можно ко мне не подсылать одного чиновника?
— Девушка, это невозможно. Вы можете ознакомиться со штрафами, — она мне просовывает небольшую книжку.
“Штрафы предпринимательской
— Спасибо, — мои глаза вспыхивают.
Я отхожу от ее окна и сажусь за небольшой столик рядом. Листаю сборник штрафов. Мой взгляд цепляется за один пункт. Я чуть не подпрыгиваю на месте от радости. Ну, не совсем от радости. Это не совсем то, что испытываешь, когда тебе придется отдавать золото.
— Слушайте. А вот тут есть штраф за ведение деятельности до окончательного оформления документов. Это кто-то определяет?
На меня недоуменно смотрят. Сотрудница администрации только взялась за пилочку для ногтей.
— Если на вас будут жалобы, или вы сами с повинной придете, — тянет она.
— То есть если я соглашусь на штраф за ведение деятельности, то ко мне никто не пристанет?
— У вас кто-то умер, травмировался или попал в ад за время ведения деятельности без документов? — прищуривается она.
— Нет, у меня все живы-здоровы.
— Да, тогда бы некому было жаловаться. С живыми сложнее договориться. Вы могли бы раньше оформить анкету о том, что хотите вести деятельность до полноценного оформления документов.
— А так можно было? — мои глаза выпучиваются.
— Конечно.
— А почему раньше не сказали?
— Так вы и не спрашивали.
И не поспоришь. Администратор наклоняется ко мне.
— Если вас не засекли, то можете и не платить.
— Ко мне уже приходили, — сдаюсь я. — Мне проще оплатить штраф.Тем более, согласно вашим правилам он меньше, чем то, что мне предлагали заплатить.
Она многозначительно хмыкает.
— Вы знаете, немногие сюда доходят за этим, — на ее лице мелькает улыбка.
Я улыбаюсь в ответ. Так два человека совершенно правильно понимают друг друга.
— А-а, — она тянется к ящику и достает бумагу. — Заполняйте. Какие даты ведения деятельности до получения оформленных документов?
— И только?
— У вас точно никто не умер в это время?
— Нет. Я поняла. Огромное спасибо! — отвечаю ей. — А как же с тем чиновником? Он же ко мне не просто так приходил.
— Вы можете написать жалобу, — она протягивает мне еще листок. — Вы вообще одна из немногих, кто сюда пришел ради этого. Даже мне интересно, чем это все закончится.
Двадцать пять золотых – в принципе, подъемная сумма. По сравнению с сотней, которую требовал Конрад. Только единственный, кто мне может дать столько денег — Эцик. А мне стыдно у него просить золото. Ну, неправильно это. Только еще проявилась проблема на бумаге. Штраф оформился не на меня, а на Эцика по указанному адресу. То есть мне все равно нужно будет ему рассказать. Вот так. Еще не поженились, а я мужа уже в долги вгоняю. Но я справлюсь.
Я заполняю все бумаги и передаю их администратору. Ее глаза чуть ли не на лоб лезут. Она нервно откашливается и едва не ругается.