Пьющий души

Маслютик Алена

Пробираясь по пустым коридорам Института Современных Искусств, она никак не могла понять, зачем он здесь. А когда увидела, кто ждал его, очень удивилась. Ведьма. Училка, преподающая «Основы дизайна и компьютерной графики» у вторых и третьих курсов, получившая свое прозвище за несносный характер, абсолютное нежелание мириться с прогулами и не сдачами. А еще за поразительное умение смотреть внутрь человека и всегда угадывать, когда ей врут. А еще она никого не «валила». К ней нельзя было «подмазаться», «подкатить» и «надавить авторитетом». А главное, сейчас подтвердился главный слух института: Ведьма и Ангел встречаются. Иначе он бы так нежно ее не обнимал, не целовал в шею, не шептал что-то в самое ушко. Вот она нахмурила бровки,

видимо расстроенная его опозданием, отодвинулась. Он последовал за ней, улыбается, глядит в глаза, наверное, извиняется. Теперь он отодвинулся, повернулся. Рассмеялся. Как красив. Сердце, не замирай. Это лишь показалось, что он тебя увидел. Это все иллюзия, что улыбка для тебя. Да и не нужна тебе его улыбка. Что это? Неужели собрались уходить. Быстрее-быстрее. За ближайший угол и затаиться серой мышкой. Нельзя светиться. Шаги?! Нет не сюда. В другую сторону, к выходу. И тихий голос Ведьмы на прощание:

— Перед «Луной» закинь меня к дому, там же совсем рядом.

И его утвердительный ответ, мягким божественным голосом.

***

«Луна» — это достаточно приличное и недорогое заведение почти на окраине города. Вообще-то это бар и называется он «Бархатная луна», но простые обыватели давно его переименовали. Для Станиславы

«Луна» имела два основательных преимущества: близко к дому и далеко от работы. Первое — хорошо, когда залитое горе слишком тянет к земле, а второе — уверенность, что об этом не узнают коллеги и студенты. Дождь прекратился, и Тимур подвез Станиславу к самому подъезду на своем мото-скутере последней модели. Оба обожали этот способ перемещения из пункта «а» в пункт «бэ». И под радостный визг девушки рассекали глубокие лужи, поднимая стены брызг выше головы. Поэтому, когда Станислава заходила в квартиру, на ней сухого места не было, и идея переодеться уже не казалась просто блажью.

Тимур укатил сразу же к бару, занимать место. Там и в будние дни бывало много народу, а в вечер пятницы порой нельзя было найти места даже за стойкой бара. Но Тимка справится. Пара профессиональных улыбок, томных взглядов девочкам официанткам, крупная бумажка в лапку менеджера и «ву- а-ля» — любимый столик у окна в углу накрыт на двоих. Станислава быстро приняла душ, поправила макияж, переплела хвост в две озорные косички. Влезла в любимое короткое черное платье и сапоги-чулки на высокой подошве. Оглядела все это радостное безобразие в зеркало и решила, что обязательно вытащит Тимку в какой-нибудь клуб. Ну не пропадать же такой красоте зря. Накинула сверху пальто и выбежала из квартиры. Управилась она, как и обещала, очень быстро. Всего за какой-то час, даже поменьше. Как раз осталось пара минут, чтобы быстро пересечь два двора наискосок и выйти к бару.

Вывеска заведения каждый раз вызывала у девушки смешанные чувства стыда и гордости. Это была ее первая работа, выполненная самостоятельно. Но на теперешний, уже достаточно наработанный и профессиональный взгляд — полнейшая чушь. На фоне южной ночи и пальм на шелковых простынях лежала полуодетая девушка с бокалом в руке, в котором половинкой лимона плавал месяц. Само название располагалось ниже, и из-за многочисленных завитушек было почти нечитабельно. Тихо вздохнув, девушка зашла.

Столик у окна был отвоеван. А за ним в позе скучающей модели, про которую забыл бездарь-фотограф, восседал Тимур Шмелев. Перед ним стояла полупустая бутылка любимого Станиславой красного шампанского и ваза с фруктами. Вот он царственно отщипывает виноградинку от общей кисти, не спеша кладет ее в рот и запивает маленьким глоточком вина. Внимание всех в баре: и посетителей, и персонала, приковано лишь к нему. Все мечтают о нем. Женщины оказаться рядом и быть любимыми. Мужчины — подпортить смазливое личико. Вот бы на это посмотреть. Станислава фыркнула, представив себе эти попытки.

— Славка,

что так долго! — воскликнул Тимка, сразу же выходя из образа. И нить внимания оборвалась. Напряжение спало. — Я же тут умираю от скуки и любопытства!!

— Ты заходил к кому-то из друзей? — спросила девушка, присаживаясь напротив и выливая себе остатки шампанского.

— Ага, к Мишке! Надо же мне было переодеться. А до дому далеко.

Сейчас он оделся проще, без пафоса, в темно-синие джинсы, белую футболку с какой-то абстракцией и синюю плотную кофту с капюшоном, который накинул на голову. Сапоги остались теми же, только скрылись под штанинами.

— Почему, — с завистью проговорила Станислава, — на тебе даже эта простая одежда смотрится брендовой- только что с подиума.

— Не переживай, ты тоже ничего — утешил ее друг.

— Ну, спасибо! — Станислава показала ему язык. — Потом в клуб!! Отказов не принимаю!! Эй, девушка!! Почему на нашем столе пустая тара, наполните ее уже чем-нибудь!! У меня сегодня праздник!! День очередной независимости.

— Сначала скажи, что с той девушкой?

— Да ничего с ней. Очередная влюбленная дурочка, — раздраженно ответила она. — Давай уже выпьем а?

***

Время двигалось к двум часам ночи. Станислава уже успела порыдать на не особо широком плече Тимки. Прийти к трем совершенно противоположным выводам, кто кого кинул и почему. Пожаловалась на первую работу, где злые студенты и тупые коллеги. Поругала вторую работу, где уже злые были клиенты, тупой интернет и проклятое вдохновение. Ведь надо же ему споткнуться на втором месяце заказанного календаря. А между делом влила в себя две бутылки любимого шампанского и несколько стопок нелюбимой водки, которую Тимке преподнесла какая-то дама средних лет из-за соседнего столика. К этой бутылке прилагалась визитка. Тимур взял картонный прямоугольник, глядя в глаза даме, оскалился своей фирменной улыбкой и чиркнул зажигалкой. Дама, возмущенная до глубины души, пулей вылетела из бара. Славка этих событий даже не заметила.

Тимур почти не пил. Славка как-то пару лет назад поинтересовалась, с чего это он так против алкоголя, даже в малых количествах. На что получила очень интересный ответ:

— Ты свой любимый ноут пивом поливаешь? Нет. Так зачем я буду портить, то, что приносит неплохой доход, травя себя всякой гадостью.

Дело было конечно не только в работе, где лицо и тело были главными его преимуществами, и портить их не годилось, поэтому он отказывался выпивать. Главной причиной оставалась мать, скончавшаяся от алкоголя. Он и Славку частенько отговаривал, но сегодня видел, что ей это необходимо. Он лишь вздохнул, когда она в очередной раз наполнила бокал остатками шампанского, но когда девушка осушила его в три глотка, отобрал пустую тару и, обняв за талию, вытащил из-за стола.

— Пойдем, Славка, — проговорил, легко удерживая слегка шатающуюся девушку, — подышим воздухом.

Дышать выбрались на балкон-террасу, опоясывающую здание бара с трех сторон. Вообще то, на ночь ее запирали, но, видимо, Тимка применил свою «улыбку-ключик». Он провел-протащил Славку в дальний уголок и усадил на скамеечку. Ночь заполнял шелест дождя, воздух дышал осенней прохладой. Но Станислава этого не замечала.

— Ведьмочка моя, ты хоть знаешь, что нельзя при такой худобе столько весить. У меня даже рука отнялась, пока тебя поддерживал, — спросил, саркастически ухмыляясь, Тимка.

— Это мой гениальный мозг! — пьяно проговорила Стаська. — Ух, если бы не мой мозг, может и в любви мне бы везло. А так всегда ведь знаю, когда эти гады начинают мне врать. Будто над ними красная лампочка загорается. И вообще, куда ты меня привел? Я хочу еще шампусика.

Она вскочила, нога подвернулась, ее повело влево. Тимка с трудом поймал девушку у самых перил, огораживающих террасу. Обнял, притянул к себе. Станислава подняла на него глаза, обняла за шею и прошептала, слегка заплетающимся голосом: