Работа для ведьмака
Шрифт:
Сбоку послышался шепот, а потом по снегу прокатился таран, вспахивая наст. За хрустом последовал громкий лязг и еще один капкан закрылся.
— Да их тут тьма, — пробормотала Нея, освещая впереди другую железяку. — И все капканы стоят в линию.
— Могу поспорить, что охотники обычно не ставят их так кучно.
Они долго смотрели на блики и синхронно хмурились.
— Надо отсюда убираться, — сказала Нея и пошла к своей лошади. — Будем ехать по очереди.
— Я могу…
— Я сказала по очереди, — отрезала
— Вам не кажется, что это все сделано как-то нарочно?
— Кажется. Но разбираться я в этом не хочу. Для таких дел к нам прислали чиновника, — сказала Нея, воюя с подпругой.
Эзра все мысли оставил при себе и шепнул заговор для сержанта.
Вместе с Неей они закинули его на лошадь, выпили немного зелья и сразу тронулись. 111
Эзра шел взявшись за стремя и проваливался в снег. Он то и дело шептал заговоры. И когда они выползли из снега на тракт, с трудом шевелил губами. Нея приказала поменяться местами, и снова вперед.
Останавливались, только чтобы передохнула лошадь. Сами они после зелий чувствовали себя почти бодрыми.
В сумке у Эзра теперь болтался лишь один пригодный флакон, но он его берег. Мощное средство восстановления, которое позволяло без сна и отдыха работать сутки, могло пригодиться позже. Правда, после него человек спал часов двенадцать подряд, но на такие мелочи никто не обращал внимания.
— Вы бы не усердствовали с заговорами, не хотелось бы и вас тащить, — сказала при следующей смене всадников Нея.
— Не переживайте. Благодаря одному ритуалу у меня есть как бы особый запас от побратима, — Эзра откашлялся, от мороза у него саднило горло. — Я могу черпать часть силы из ее резерва.
— Тогда, может, у вас есть какой-то особый заговор, который позволит нам быстрее бежать?
— Увы… Но у Милкота есть самогон. Я проверил.
— У вас для всего одно средство, — привычно сказала Нея.
— Почему же? Еще есть поцелуи, — проговорил ведьмак. — Но их я бы приберег до лучших времен.
К деревне они подбежали, когда уже начался новый день. К тому моменту лошадь изрядно выдохлась и везла лишь одного Милкота.
Их вышли встречать несколько мужиков, вероятно, по распоряжению Олмера.
У дома старосты Нея и Эзра остановились, не в силах даже поприветствовать людей. Одновременно они положили руки друг другу на плечи, уперлись лбами и долго не могли отдышаться.
— Милкот плох. Совсем, — с трудом переводя дыхание, прошептал Эзра, он знал — она слышит, лицо было всего в сантиметре. — Нужно на заставу, там есть зелье, которое поможет.
— Сколько ему?
— Часов пять и конец.
Они громко дышали, стараясь не падать, и крепче цеплялись друг за друга.
— Возьмите, — Эзра отцепил одну руку и вынул из сумки свое последнее зелье. — Полфлакона ваши. Я найду нам свежих лошадей.
Без обсуждения они уже решили, что едут дальше.
Когда Эзра сел рядом с Неей, заметил насколько расширились ее зрачки, зелье начало действовать. Он допил остатки и погнал лошадь вперед.
Ворота заставы показались только к вечеру. Огни манили теплом, но лошадь даже с заговорами ведьмака еле ползла. Солдаты успели прекрасно рассмотреть всех, кого тащила кобыла и даже открыть ворота.111
Ведьмак не чувствовал усталости, в нем бурлила энергия, поэтому и Милкота он фактически в одиночку вытащил из саней.
Сержанта отнесли в комнату к раненому охотнику, и Эзра быстро распорядился снять с него остатки одежды и обмыть. Он ни на секунду не задумывался, почему люди должны исполнять его приказы и, вероятно, поэтому его слушали. Или же потому что за ведьмаком стояла Нея.
Пока Харт по-деловому отчитывалась Олмеру, возникшему на пороге комнаты, как будто из тумана, Эзра искал зелье. Он быстро переставлял склянки и старался сосредоточиться на своей работе. Но от переизбытка энергии руки чуть подрагивали, движения становились торопливыми. Ему приходилось себя останавливать и заново перебирать флаконы в тумбочке у кровати раненых.
В общем-то, сейчас его работа сводилась к простым и почти механическим действиям. Достать, откупорить, влить, наложить два заговора, потом укрыть теплым одеялом и ждать. Но по какой-то причине все это растянулось во времени. И на каждое простое движение у него приходились какие-то почти танцевальные па. Когда он все же закончил и проверил пульс Милкота, а затем и деревенского охотника, в комнате осталась только Харт.
— Ну что? — напряженно спросила она, стоило ему разогнуться.
— Если через два часа будет жив — выкарабкается, — ответил ведьмак.
— Хорошо, — и Нея без промедления вышла в коридор. Правда тут же приостановилась у открытой двери. — Завтра возьмете лошадь с санями и сами доставите их обратно в деревню. И извинитесь перед старостой.
— За что же? — Эзра вышел вслед за ней.
— Я слышала, как вы угрожали, это неприемлемо.
У ведьмака даже не нашлось слов, чтобы сразу ответить. Потому он быстро пошел за удаляющейся спиной в кителе.
— У нас не было времени на расшаркивания.
— Знаю, но это не значит, что можно говорить человеку о его вытекающих через рот глазах. И уж точно это не повод подвешивать за ноги его старшего сына арканом через балку сарая, — спокойно ответила она, войдя в свой кабинет. Дверь Харт не закрыла.
Эзар замер у порога и только диву давался, насколько быстро лейтенант вернулась к прежнему виду. Строгая, собранная, в идеально сидящем кители. Лишь чуть намокшие на висках волосы напоминали, что она сутки ехала и бежала с ним рука об руку.