Работа для ведьмака
Шрифт:
Она думала, что ведьмак из тех, кто легко относится к случайным связям и способен отделить работу от всего остального. Отчасти поэтому и решила пустить его к себе. Еще потому, что так теплее и быстрее проходит действие любого бодрящего зелья, да и приятно, чего уж скрывать. Но, вероятно, она ошиблась и теперь ко всему прочему еще и злилась на себя.
— Поступим вот как: я задам вопрос, и, если ты снова промолчишь, господин Фарун даст тебе зелье, развязывающее язык. — Чиновник посмотрел на ведьмака, и тот уверенно кивнул, Нея же нахмурилась,
Он помолчал, разглядывая охотника, которого, кажется, ничто не интересовало.
— Итак, спрашиваю последний раз. Кто на тебя напал?
— Не знаю, — хрипло и безразлично выдавил мужчина. — Было темно.
— Как думаешь, кто это мог быть? Враги, люди, с которыми ты что-то не поделил?
— Не знаю, — повторил мужик и без эмоций посмотрел на чиновника.
Олмер покачал головой и дал мужчине несколько секунд на раздумья. Но тот всем видом показывал, что ему нечего сказать.
— Скажите, а где обычно вы ставите капканы и силки? — спросила Нея.
— По-разному.
— И все же как далеко отходите от своей деревни?
— Прилично.
— У скертанских скал ставили?
— Бывало.
— На кого?
— На всех.
— Большие капканы? — почти наивно поинтересовалась Нея.
— Как у всех.
Опять повисло молчание, и Олмер с любопытством посмотрел на Нею, предлагая ей продолжать. А лейтенант чуть ближе подошла к мужику.
Она задавала вопросы наобум, просто надеясь, что этот человек связан хоть с чем-то в их запутанном деле. Но в какой-то момент ее осенило…
Нея долго не могла понять, почему ее так смущает этот избитый человек. Раньше считала, что ее настораживали странные раны, тем более виновника ей нужно было найти. Рядом с заставой подобные деяния должны жестко наказываться. Но вот сейчас, глядя на совершенно новые кожаные штаны, поняла, что ей не нравится. Таких штанов на заставе не водилось, и наверняка она сама же прихватила эти из его дома в тот день, когда увозила.
Новые дорогие штаны на человеке, про которого собственная жена говорила, что он плохой охотник, выглядят странно. Да и, судя по одежде детей, достатком там и не пахло. Вот что ее насторожило. И, к сожалению, это могло совершенно не относиться к их делу.
— Когда вы последний раз продавали пушнину?
— Да я помню? Сейчас-то какой день?
— Откуда у вас появились деньги на новые штаны? — уточнила она, а охотник промолчал.
Нея не была дознавателем и смутно представляла, как они работают. Поэтому просто посмотрела в упор на мужика и выложила как есть.
— Я думаю, вас избили люди, которым вы задолжали. И я почти уверена, что они не законопослушные граждане. По ним тюрьма плачет. Может быть, как и по вам. Если вы ничего не одалживали, а, например, украли.
— О чем вы толкуете, а?
— Ты украл у кого-то деньги, так? — вдруг
— Не крал!
— Нет? — вкрадчиво спросил Олмер.
Мужик на этот раз занервничал. Заерзал на стуле, несколько раз обернулся на дверь, вполне живенько подергался, как будто раздумывал бежать.
— Я не крал, я помог одному человеку, вот и все. А он скотина!
— Что за человек?
— Мужик из Белых Горок. Говорит, хочу сам поймать волков, которые скотину пугают, заплачу тебе, если капканы поставишь, где скажу. — Он сглотнул и быстро продолжил: — Я поставил, а эта сволота меня обманула. Половину я забрал до работы, а половину он должен был дать после. А он чуть меня не угробил.
— Как его зовут?
— Ланс, живет в крайнем доме в Белых Горках, сволочь.
— Где же ты, любезный, ставил капканы? — спросил Олмер.
— Где только не ставил. От самих Горок до скал.
Нея и ведьмак переглянулись.
— А теперь с самого начала, — сказал Олмер и взял лист бумаги. — Почему Ланс обратился к тебе? И когда?
— Знал, что я соглашусь на любую работу, — пробубнил мужик. — А капканы я ставил первый раз в начале осени.
— Что значит «первый раз»?
— Да волки возвращались, вот я и обновлял иногда.
— Угу, — задумчиво промычал Олмер, постукивая пальцами по столешнице.
За время, которое охотник сидел в кабинете, он как-то побледнел. Казалось, что его даже немного трясет, как будто от холода.
— И он вам не заплатил?
— Только половину, а когда я пришел за остатком, избил и кинул, — проговорил мужчина, странно свесив голову.
— Как же вы добрались до дома? — спросила Нея. — От Белых Горок до вас несколько часов.
— Не знаю. Полз, шел, как-то добрался, — еле слышно ответил он, и его сильнее начало трясти.
— Ему надо лечь, — сказал ведьмак, но не сделал и шага вперед.
— Угу, — сказал Олмер. — Идите укладывайте.
Ведьмак медленно подошел к раненому, шепнул какой-то заговор и без видимых усилий поднял того на ноги.
Нея чуть не выдохнула от облегчения, когда он ушел. Ее тяготило присутствие кучерявого блондина не только из-за взглядов. Он весь был одним большим напоминанием, что у нее ломит кости и что с ним не выйдет просто.
Недоговаривает он, — задумчиво сказал Олмер. — Или врет.
— Да, — согласилась Нея. — И этот Ланс, который живет в крайнем доме… Если я не ошибаюсь, крайний дом в Белых Горках не так давно погорел. Но они отказались от помощи.
Олмер медленно кивнул. Его взгляд, минуя двери и стены, устремился вдаль. Минут десять он сидел и смотрел в одну не видимую никому точку.
Мышцы Неи за это время основательно затекли, кости сильнее заныли. Она бы с радостью сейчас ушла разминаться с солдатами, если бы было утро. Но в середине дня ждал лишь обход, который она рассчитывала сделать бегом и выгнать вместе с потом эту сковывающую тело боль.