Работа для ведьмака
Шрифт:
— Вам тоже штраф, Четон, — вдруг сказал Олмер, все еще разглядывая амулет. — На вашей заставе устроили кулачные бои.
— Это элемент военной подготовки! Спарринг.
— Между нашими солдатами и мирными торговцами другого королевства?
Повисло молчание, а после комендант опять начал орать на подчиненных. Эзра моргал, прогоняя туман из глаз, но выходило из рук вон плохо.
— У нас четверо покалеченных еще и Милкот! — распалялся комендант.
— Приведите ведьмака в чувства, и станет легче, — спокойно предложил Олмер.
И опять начались споры. Эзра чувствовал, что
— Никто не видел человека, повесившего амулет, — послышался голос Неи.
Комендант опять выговаривал Харт, и минут пять слышался только его неприятный голос. Когда он выдохся, лейтенант по-прежнему четко отрапортовала:
— Все скертанцы задержаны. Надо…
— Я приказал выдворить их, пусть катятся обратно в Скертанию!
— Пусть сначала каждый попробует снять амулет, — с упрямством сказала Нея.
Комендант замолчал, рассматривая Харт и, похоже, жалея, что не он додумался до столь простого решения.
— Бон, — подал голос Олмер, — веди сюда северян. Начнем с них.
Комендант при виде скертанцев скривился, но промолчал. Только строго смотрел, как они по очереди дотрагиваются до шнурка. Рядом стояли Бон и Харт. То он, то она поигрывали пульсарами, не позволяя забыть, что здесь маги. Но, по сути, они никак не могли проверить, кто в действительности способен снять амулет.
А вот Эзра чувствовал, что камень не становится легче при их прикосновениях, а значит, не они его вешали. Он старался оставаться в сознании, чтобы при случае подать знак.
Ведьмак сосредоточился на Нее, выдергивая себя из тумана. На ее спокойном лице и уверенном взгляде. Ни на секунду она не опустила глаз. Смотрела то на Эзру, то на подходивших северян. Странным образом ее спокойствие передалось и ведьмаку.
— Теперь проверим своих, — оповестил Олмер.
И снова потянулись люди, на этот раз дело шло быстрее, заходили по трое, но они мешали видеть Нею. При очередном прикосновении к амулету стало как будто легче дышать, и Эзра трепыхнулся. Заметила слабое движение только Харт и сразу перехватила солдата.
— Эрхен. — В ее голосе не было удивления, скорее приказ все исправить.
Эзра почти не слышал разговора, он старался не уйти в беспамятство. Чему очень помог противный голос коменданта. Он орал на солдата, что-то говорил, а амулет все висел на месте.
Туман почти полностью поглотил ведьмака, когда прозвучал голос Неи. Он не был уверен, но, кажется, она наконец-то обратилась к нему: «Держись».
С какой-то возней амулет все же сняли. И дышать стало легче, правда, туман все же настиг его. Ведьмак не знал, спал он или бодрствовал. Казалось, он слышит, о чем говорят, только сам был далеко. Но главное, он знал, что с ним ничего серьезного. И за сутки от тумана в голове не останется следа. Без того амулета все будет действовать как надо. И заговоры, и зелья.
Как он вообще подпустил к себе людей с амулетом? Да и с чего пошел на эти бои?
Хотя с ним это не впервой, он совершал необдуманные поступки, когда был раздражен. А стоило увидеть Нею рядом с тем огромным скертанцем, его чуть наизнанку не вывернуло.
Ведьмак даже вспоминал об этом с раздражением.
Но, конечно, главная беда была в том, что он не мог отвлечься. На крошечной заставе невозможно пройтись и проветриться. Между домом коменданта и столовой лишь плац, где дует ледяной ветер да иногда пробегает какой-нибудь солдат. Здесь просто некуда деться, чтобы успокоиться. Ты как на ладони двадцать четыре часа в сутки. Попробуй восстановить душевное равновесие, когда причина твоего плохого настроения мелькает перед глазами. Хорошо еще в тулупе, а не в кителе с этими невозможными пуговицами на груди. Как тут вспомнить, что Нея не ветреная девчонка, а тебе не пятнадцать лет и беситься из-за чьих-то улыбок глупо?
— Эрхен, зачем?
— У него магия. А это был кулачный бой! Все должно быть по-честному, — послышался голос через туман.
— Скажи-ка, откуда ты взял этот амулет? — заговорил Олмер.
После препирательств и пронзительного «ай» Эрхен буркнул:
— Скертанцы дали.
— Как интересно, — сказал Олмер.
На этом Эзра уснул, а когда проснулся, увидел Нею. Она сидела на стуле и стучала пальцами по колену. Харт нервничала, но лицо оставалось каменным как всегда.
Ведьмак улыбнулся.
Его женщина сидела рядом с его постелью.
Она повернулась к нему, будто почувствовала, как он открыл глаза. Без улыбки оглядела, но во взгляде промелькнуло облегчение. Пальцы замерли и спокойно легли на колено.
— Очнулся, — сказал комендант, появляясь в поле зрения ведьмака.
— Вроде бы, — прокашлявшись, ответил Эзра.
— И как себя чувствуешь? — поинтересовался Четон, прищурив старые глаза.
— Как будто меня били по голове.
— Так тебе и надо, дураку! Ты куда лез? — гаркнул комендант. — В подвал тебя, к другим дуракам!
— Сначала лечение. Себя и всех, кто пострадал, — сказал откуда-то сбоку Олмер.
А Эзра так надеялся, что у его постели сидит только Нея. Было бы приятно проснуться в ее кровати и ждать, когда она начнет ухаживать. Приносить водичку, прикладывать холодные полотенца.
Но повернув голову, понял, что лежит не в комнате, а в кабинете коменданта на полу. Ему притащили какой-то матрас и собрались вокруг, словно у очага. У сидящего на стуле Олмера в руке даже был стакан.
— Когда сможете встать? — без экивоков уточнил он.
Ведьмак осторожно ощупал свою голову, отдельно нос и прикрыл глаза, прислушиваясь к себе. Все это под недовольное сопение коменданта, который, казалось, искал лишь повод, чтобы снова спустить всех собак.
— Минут через десять, — произнес ведьмак, но ему не поверили. — И принесите мою сумку.
Ее притащили заранее, и Нея лишь пододвинула, обращая внимание Эзры на знакомый затертый бок.
Пока он намеренно неторопливо искал нужное зелье, все смотрели только на него и молчали. Общее потухшее и в то же время злое настроение давило на голову. Все тяжко вздыхали, сдерживаясь, чтобы не ругаться. Олмер пил, Нея стискивала руки. В кабинете явно не хватало профессиональной плакальщицы, которая бы голосила: «А-а-а, на кого ж ты нас поки-и-и-нул!»