Работа над ошибками
Шрифт:
На самой вершине девчонки долго купались в нетронутом снегу, любовались горами и морем, визжали, дрыгались, обшвыривались снежками…
— Помнишь, я тебе показывала, где на горе заканчивается канатка? — спросила Наташа у дочки. — Вот мы сейчас именно там!
Катя не верила. Лучше бы Наташа ей этого не сообщала: малышка начала нервничать и бояться. Пришлось ехать вниз.
Когда спустились, было уже три часа дня. Еще бы, ведь одно только перемещение на канатке туда и обратно занимает полтора часа! Полтора часа восторга! Как же быстро они пролетели!
И сразу, словно отпущенный с цепи, разыгрался голод.
— Не хотите сфотографироваться с обезьянкой? — тут же поймал их предприимчивый бизнесмен со зверем на плече.
Катя хотела, она обожает животных. У Кати аллергия на шерсть животных и на клубнику, поэтому дома нет ни того, ни другого. Наташа боялась рисковать с этой обезьянкой, но девочка очень просила. Вроде, ничего страшного: обезьянок быстро оттащили друг от друга.
Из всех фешенебельных ресторанов Костик выбрал обычную столовую с самообслуживанием и домашними котлетами. Это было удобно: голодным клиентам не надо ждать, пока повара приготовят заказ. Наташа даже и не знала, что здесь есть эта столовая: она так спрятана между другими зданиями, что найти ее можно только по указателям.
Да, это вам не рестораны. Это в сто раз лучше! Здесь все люди кажутся такими простыми, даже лыжники со стопроцентным имиджем профессионалов. Пока девчонки, заняв стол, ждали Костика с подносом, Наташа оглядывалась по сторонам. Вокруг — и супружеские пары, и семьи с детьми, и даже солдаты, и одна интересная компания, по виду — студенты, и парни, и девушки. Их экипировка, сложенная возле стола в кучу, занимает столько же места, сколько стол и вся эта компания вместе взятые.
Глянув на солдат, Костик, разложив тарелки и сев кушать, заметно задумался. Наташа его не отвлекала. Веселая студенческая компания рядом постоянно громко шутила, и Наташа не могла удержаться, чтобы не фыркнуть вместе с ними от смеха. То же самое происходило и с остальными посетителями. Студентов это не смущало, напротив, они с радостью вовлекали в свои разговоры и посторонних. Казалось, все, кто здесь сейчас находятся, друзья уже много лет. Наверно, горы и спорт не могут действовать на людей иначе, кроме как объединять их.
Чтобы вытащить Костика из молчаливого оцепенения, Наташа предложила:
— Хочешь, мы с Катей тут погуляем, а ты езжай на третью очередь, катайся.
— Да уже посадка скоро закончится, — посмотрел тот на часы.
— Жалеешь, что с нами связался? — улыбнулась девушка.
— Как можно жалеть? Вы такие милые! — сказал Костик и заботливо убрал с Катькиного лобика вспотевшую светлую чёлочку.
Наташа выжидательно на него смотрела, и парень понял — от ответа он не уйдет.
— Очень хорошо, что ты делишь с Максом его интересы, — начал Костик сам. — Тем более, если это искренне. Разделяй тогда и его желание забыть о том, что было в армии.
— Значит, там все-таки что-то было! — обрадовалась Наташа.
— Было, — не стал отпираться Константин. — Но тебе лучше не стараться выяснять, что именно. Оставь эту идею. Ты никогда не узнаешь; ни я, ни Макс тебе не скажем. У Макса ноги подкошены, но он старается стоять. Ты можешь помочь, а можешь навредить. Выбирай.
В понедельник Наташа проснулась, когда дома уже никого
Впрочем, было сыро. В воздухе так и витали капельки влажности, может быть, даже тумана. Наташа шла из дома пешком, с плеером в ушах и с волнением в сердце. В среду в Москву! Послезавтра. Наташа не знала, чего больше, ликования по этому поводу или грусти от расставания с Максом. Зимой уезжать из Сочи гораздо легче, чем летом.
Так загулялась по магазинам, что домой вернулась позже Макса.
— Теперь у нас полно хлеба, — констатировал он, когда Наташа принялась разгружать сумки. — Я тоже купил.
— Ничего, — оптимистично улыбнулась девушка. — Сделаем сухарей, хлебных чипсов с сыром и что-нибудь слепим из мякушки.
— Из мякиша, — поправил Макс.
— Из мякушки! — упрямилась Наташа.
Он сидел на кухне и читал книгу — здесь удобнее это делать, так как стол расположен возле окна, а вместо скрипучего офисного креслица — удобный мягкий диван. Наташа подошла, поцеловала Макса в лоб и заглянула к нему в книгу. В первом же попавшемся абзаце было столько научных терминов, что Наташа даже не сразу разобралась, по какому предмету этот учебник; про смысл текста и говорить нечего.
— Это что-то для аспирантуры? — уточнила она с сомнением. Не хотелось выглядеть невеждой, но скрыть свою недалекость не смогла.
Макс ухмыльнулся, глянув на нее снизу вверх, и кивнул:
— Это педагогика. Просто очень серьезный труд одного ученого.
— ЭТО — педагогика?! — презрительно поморщилась девчонка. — Это зашифрованное послание инопланетян!
— Так вот почему мне так интересно! — догадался Максим.
Он выглядел таким уставшим. Без майки было видно, как он сутулится, хотя при его осанке казалось, что он просто расслабил плечи. Его волосы были тщательно зализаны и собраны на затылке в куцый хвостик. Давно не видела его с такой прической. Так гораздо больше привлекают внимание черты его лица. Сразу отчетливо виден его возраст. Не двадцать пять — тридцать. Тридцать два. Будет на следующей неделе, в пятницу. Наташа отметит этот праздник в Москве. Правда, в Москве это будет Валентинов День. Родился же человек в день всех влюбленных… Наташа улыбнулась своим мыслям: оба эти праздника — его. Стояла рядом, обнимая и целуя его время от времени, а Макс легонько и машинально поглаживал ее по попе в обтягивающих джинсах.
— Макс, бросай аспирантуру, она отнимает у тебя слишком много сил и времени. Тебе нужно спать, ты работаешь и днем, и ночью.
— Натусь, отстань, — попросил мужчина равнодушно.
— Макс, уже половина четвертого! Ты к шести в клуб поедешь?
Она еще долго причитала, учила его правильно жить, беспокоилась за его здоровье, принимала участие в его будущем, а самое главное — мешала ему читать! Его это вконец достало! Он захлопнул книгу, откинулся на спинку дивана, поднял на Наташу взгляд, спокойный и рассудительный.