Работа над ошибками
Шрифт:
— Как вас поселить? Вместе или отдельно?
Лиза обняла мать за плечи и засмеялась:
— Мам, это совсем не то, что ты придумала себе. И не приставай к Игорю с моим семейным разладом, он тут совершенно не при чем. Давай поселим его на втором этаже, в гостевом домике? Там и веранда хорошая, и из окна на море вид замечательный. А я поживу в своей старой комнате, большая спальня мне ни к чему.
Пока Кира Анатольевна накрывала на стол, я под руководством Лизы отнес сумки наверх. Анри сразу же с удобством устроился
Мы с Александром Николаевичем накатили по водочке, за знакомство, собственно, и я хрупнул малосольным огурцом. Поднял глаза на Киру Анатольевну:
— Теперь я знаю, в кого Лиза такая кулинарка! Сто лет не ел ничего подобного!
Она, вспомнив о своих обязанностях хозяйки, принялась угощать нас. Впрочем, по случаю позднего времени и долгой дороги, угощались все вяло, за исключением Анри. Он быстро разобрался, кто здесь распорядитель кредитов, и умильно поглядывал на Киру Анатольевну.
Лиза апатично ковырнула вилкой салат и больше к еде не прикоснулась.
Мать с тревогой глянула на нее и тихо спросила:
— Может, ты расскажешь, что там у вас произошло?
Лиза вяло сказала:
— Мама, да рассказывать, собственно, нечего. Сережа… У него давно другая женщина, они ждут ребенка. — Почувствовав движение матери, выпрямилась: — Мам, ты меня, пожалуйста, не жалей. Все это к лучшему. Папа прав, и я сама уже давно поняла, что поторопилась с замужеством. Вообще, про нас даже нельзя сказать, что разрушилась семья. Ее просто и не было. А я хочу, чтобы как у вас с папой, понимаешь, чтобы все по-настоящему…
Она увидела, что отец потянулся за водкой, и сказала храбро:
— Папа, можно и я с вами?
Отец хмуро глянул на нее и отрезал:
— Водки не налью, и не проси. Если хочешь, выпей вина с мамой.
Я присмотрелся к Лизе и заметил, что она держится из последних сил. Поднял глаза на хозяйку:
— Время позднее…Мы с Анри, пожалуй, пойдем к себе.
Я открыл глаза и осмотрелся. Окно комнаты, выходящее во двор, было почти полностью затянуто виноградом, и солнечный свет, проникая сквозь листья, казался зеленоватым. С удовольствием вытянувшись на огромной кровати, я еще повалялся.
Потом все-таки поднялся, распахнул балконную дверь и сощурился: сверкающее море расстилалось до самого горизонта, белокрылые чайки, пронзительно крича, проносились мимо, солнце ослепительно, совсем по летнему, сияло в небе…
Натянув шорты и майку, я вышел на веранду. Анри на месте не оказалось, и я спустился вниз.
Первый этаж гостевого домика, в соответствии с особенностями местной архитектуры, представлял собой что-то вроде открытой летней кухни, и сейчас здесь пахло ванилью и кофе.
Кира Анатольевна, в тонком утреннем халатике, стояла у плиты. Анри, умильно поглядывая на нее, облизнулся, из чего я
Она оглянулась:
— Доброе утро! — и совершено с Лизиными интонациями добавила насмешливо: — Вы, я вижу, тоже ранняя пташка? Присаживайтесь, сейчас спустится Саша. Налить вам чашечку?
Я устроился за плетеным столом и с удовольствием огляделся:
— Здорово здесь у вас!
Она кивнула:
— Мы уже несколько лет живем в Крыму, а я все не перестаю радоваться. Саша себя здесь хорошо чувствует, совершенно прошли эти ужасные приступы. Что значит, свежий воздух!
Появился чисто выбритый, с мокрыми после душа волосами отец Лизы.
Он энергично поздоровался, подсел к столу. Поймал жену за талию и притянул к себе:
— Почему мне кажется, что вы говорили обо мне?
Она насмешливо глянула на него:
— Потому что ты себя считаешь центром мироздания. А говорили мы о красоте здешней природы.
Он подхватил:
— Горы, море, воздух…Жалко, что Лиза не может чаще приезжать сюда. Если честно, то для нас двоих и старый дом очень большой, а уж гостевой я строил из расчета на то, что у нас, наконец, появятся внуки.
— Саша, оставь. Игорю Степановичу вовсе неинтересны твои планы…
Я улыбнулся:
— Почему же, очень интересны.
Увидев сквозь решетку подъехавший джип, он одним глотком допил кофе, поцеловал жену в висок и кивнул мне:
— Если хочешь, сходи к морю, здесь совсем рядом. Я постараюсь сегодня не задерживаться.
На пляже было довольно многолюдно.
Мы с Анри наплавались вдоволь, и я с наслаждением вытянулся на лежаке.
Впрочем, скоро в голову полезли всякие мысли, и охота валяться на песке пропала.
Неподалеку ребята играли в волейбол, и мяч шлепнулся прямо у меня под носом.
Я поднялся, и пристроился к ним. Хорошая физическая нагрузка напрочь выбила все пакостные мысли из головы.
Анри устроился на трибунах, рядом с повизгивающими болельщицами.
К полудню солнышко стало припекать, и мы с Анри решили вернуться в дом.
Я подошел к скамье и натянул майку. Девушка в купальнике, состоящем из одних веревок, забавно скосила на меня глаза:
— Что-то я, парень, тебя тут раньше не видела!
— Я только вчера и приехал.
Она медленно протянула:
— Значит, еще свидимся…
Я невольно глянул на ее роскошную грудь.
Парни с уважением пожали мне руку:
— Здорово играешь! Не питерский, случаем?
Я засмеялся:
— Нет.
Парень с хвостиком волос, стянутым резинкой, предложил:
— Слушай, если есть желание, приходи сегодня в шесть часов. У нас с питерскими игра. Только, если честно, слабоваты мы против них, — почесал он в затылке.
— Ладно. Времени у меня вагон, так что приду обязательно.