Рабы любви

Картленд Барбара

Ямина улыбнулась, и эта улыбка, казалось, озарила ее милое личико.

— Именно это я и ожидала услышать от вас, милорд, — произнесла она, и в ее голосе слышалось удовлетворение.

— Вы хотите сказать, что я старомоден и полон предрассудков? — поинтересовался лорд Кастльфорд.

— Что ж, вы сами это сказали, — вежливо произнесла девушка, и у лорда Кастльфорда возникло чувство, словно они объявили друг другу войну.

Это не могло не позабавить его.

Девушка была такой изящной

и милой, и он подумал, что есть в ней что-то загадочное и что-то, несомненно, восточное.

Может быть, загадкой были ее темные глаза. А может, тончайший аромат, состав которого было сложно определить — возможно, жасмин или тубероза, или же их смесь.

Он знал лишь одно — это был неведомый ему доселе аромат, обладавший странной притягательностью, которую он не мог объяснить даже самому себе. Также он ощущал, что ее тело очень гибкое, а не такое, как у большинства женщин, которые ходят, словно линейку проглотив.

— Не остановится ли ваша светлость здесь? — внезапно спросила Ямина.

Лорд Кастльфорд остановил своего коня и увидел впереди проём в городской стене. Он подумал, что дальше, должно быть, длинная лестница, построенная давным-давно, может быть, даже римлянами.

Мрамор потрескался и местами раскрошился, но все же здесь еще можно было ходить.

— Если я пойду здесь, — объяснила Ямина, заметив направление его взгляда, — то доберусь до своего дома намного быстрее, чем по дороге.

С этими словами она соскользнула с седла и посмотрела ему прямо в глаза.

— Я вам очень благодарна, — тихо произнесла она.

Лорд Кастльфорд тоже спешился и теперь, держа лошадь под уздцы, протянул Ямине руку со словами:

— Я рад, что смог оказать вам помощь. Может, я зайду к вам завтра, чтобы удостовериться, что с вами все в порядке?

Ямина покачала головой:

— Боюсь, что мой отец слишком болен для приема гостей.

— Тогда, может быть, мне оставить визитную карточку и осведомиться о его здоровье? — настаивал лорд Кастльфорд.

Девушка улыбнулась, и лорд Кастльфорд понял, что ее позабавила его настойчивость. Впрочем, было похоже, что она не намерена поддаваться на его уговоры.

— Я могу лишь повторить то, что уже сказала, милорд, — ответила она. — До свидания! Было очень приятно с вами побеседовать.

С этими словами она отвернулась, проигнорировав его протянутую руку.

Девушка начала спускаться по ступенькам, а он стоял, беспомощно глядя ей вслед. Она двигалась так грациозно, что лорд Кастльфорд не мог оторвать от нее взгляда, пока она окончательно не скрылась из виду.

Она не оглянулась, не помахала рукой, а просто ушла прочь из его жизни. И он с досадой осознал, что ему известно о ней не больше, чем в самом начале их встречи.

Ее имя — Ямина, но как ее

фамилия?

Она была образованна — истинная леди, но зачем ей вся эта скрытность?

По дороге в посольство лорд Кастльфорд подумал, что она, несомненно, хорошо осведомлена о текущих событиях.

Его удивило, что она так много знает о войне, и он не мог не согласиться с ней, что этого вооруженного конфликта следовало избежать. И все же с дипломатической точки зрения было трудно понять, как именно.

Русские вели себя агрессивно, не желая принимать условия мира, которые лорд Стрэтфорд изо всех сил убеждал их принять.

Что же касается скандала в госпитале Скутари и отсутствия необходимых медицинских принадлежностей, то это была вина самих медиков. Они намеренно не посвящали британского посла в свои дела. Но обратиться в министерство иностранных дел за помощью, которая должна была быть предоставлена военным министерством, являлось в их глазах большим преступлением, чем позволить пациентам умирать.

Когда это стало известно послу и он понял, что происходит в госпитале, то сделал все возможное, чтобы обеспечить раненых медикаментами. Все больше домов превращалось в госпитали, включая один из султанских дворцов. Кроме того, турки были вынуждены предоставить пароход, чтобы каждый день перевозить провизию через Босфор.

Наконец, лорд Стрэтфорд даже потребовал жилые помещения для больных и раненых русских — благородный жест, с которым не все были согласны. Именно его настойчивость изменила всю ситуацию с госпиталями, хотя лорд Стрэтфорд прекрасно понимал, что пройдет много времени, прежде чем народ забудет бессмысленные смерти, лишения и ужасы первых месяцев войны.

Но он никак не ожидал встретить француженку с такой внешностью, как у Ямины, которая яростно спорила с ним на эту тему и заставила защищать позицию британского посла.

Он привык, что англичане в Константинополе, как и турки, заискивали перед лордом Стрэтфордом, считая его чуть ли не посланным с небес ангелом с огненным мечом в руке для охраны ворот Востока и поддержания порядка в остальных странах Европы. Вместо этого ему пришлось выслушивать плохо замаскированные колкости француженки.

Их посол работал не столь действенно, и французы все время жаловались, что ими пренебрегают или не предоставляют полную информацию относительно проведения военных действий.

В этом не было ничего удивительного. Накануне вечером лорд Стрэтфорд говорил лорду Кастльфорду:

— Великобритании и Франции трудно скакать в одной упряжке, поскольку Франция считает себя лидером в этом тандеме!

— Севастополь, несомненно, скоро падет? — поинтересовался лорд Кастльфорд. — И тогда, наверное, Франция будет довольна.