Рабыня: без права на любовь
Шрифт:
Глава 3. Пробуждение
Тело Лив утопало в мягкой перине, такой не было в её комнате в борделе. Легкий ветерок гонял в воздхе запах лаванды. Как дома. В том доме, где они жили вместе с отцом и мамой, где прошло её раннее детство. До того, как они начали ссориться и развелись. Оливия улыбулась, отдаваясь во власть сна, наполненного прекрасными воспоминаниями.
Она не видела пристально наблюдающих за ней желтых, ястребиных глаз. Мужчина медленным взглядом изучал её тело. Ничего, он свое от неё еще получит. В клетке ей уже нравится, Дерек задержал взгляд на мягкой улыбке.
***
Нега сна и прекрасное настроение исчезли сразу, как только Оливия Хорнби открыла глаза. Она была не в том, приснившемся ей солнечном домике рядом с лавандовым полем, она была в клетке. Огромной клетке с позолоченными прутьями. Купол, укращенный легкими, почти прозрачными белыми полотнами предстал перед её глазами. Обнаженная девушка поднялась с огромной мягкой кровати и огляделась. Клетка. Самая настоящая, как для гигантской канарейки. Круглое пространство, окруженное прутьями. Кровать, письменный стол, книжный шкаф, трюмо с зеркалом. За тонкой летящеё шторкой спряталась ванная и то место, которое очень хотелось посетить. Золотые лучи закатного солна проникали в комнату через огромные панорамные окна и пронизывали клетку насквозь. Сколько она была без сознания? В комнату номер тринадцать Лив вошла утром…
Рука сама потянулась к шее. Ей не показалось, медальона не было. Впервые за год она была свободна, вольна делать то, что хочет и думать, что хочет…сидя в золотой клетке. Да. От неё пора избавиться. Содранные колени неприятно ныли, но внезапная, вновь обретенная свобода окрыляла. Она подбежала к едва заметной среди прутьев двери клетки и весьма опрометчиво схватилась за замок. Раскаленное железо обожгло руки.
— Айщ, — Лив зло посмотрела на покрасневшие ладони, на одной начал сформировываться пузырь.
— Я думал, ты не очнешься, — огромные резные двери напротив входа в клетку распахнулись и в них вошел мужчина. Высокий, темноволосый, в вышитом золотом халате. Холодная усмешка и цепкий взгляд желтых глаз. Он без проблем открыл дверь клетки, вошел внутрь и тщательно её запер.
— Кто ты? Что я здесь делаю?
Её вопросы проигнорировали..
— Руки! — команда, почти рык, сквозь зубы. Лив вытянула их вперед, забыв, что на шее больше нет медальона и она может не слушаться. Он склонился над ней. Горячее дыхание обожгло еще больнее. Ладони вновь стали прежними, как и не было ничего. — Ты не выйдешь из клетки, пока не будешь готова. Пока я не позволю этому случиться. — мужчина выпрямился во весь рост.
— Что я должна делать? — Оливия предпочитала говорить по-существу. Если ему что-то нужно, то пусть скажет сразу, как есть. На вид, мужчина не глуп. Если она права, с ним возможно договориться. В этом мире она уже стала шлюхой и, если он потребует несколько ночей в обмен на свободу, Лив согласится.
— Для начала удовлетворить клиента, — их взгляды пересеклись, и осмелевшая было Лив в миг растеряла прыть. — Ты вырубилась так быстро, что я засомневался в репутации горячей дикарки, — золотые глаза чуть прищурились, наблюдая за её реакцией.
— Ты снял с меня медальон. Я не обязана подчиняться. — хотелось сказать это, гордо вскинув глову, но вышел комариный писк.
— Мне не нужно подчинение.
— Что?
— Все,
Он подошел к ней вплотую и, грубо схватив за шею, притянул к себе, заставил девушку смотреть в глаза. Медленно провел большим пальцем по приоткрытым губам. Обнаженным телом она касалась жесткой, плохладной ткани его халата. Пальцы мужчины проникли в гриву волосы, медленно перебирая их. Подобие нежности кончилось, её с силой рванули за волосы, заставив откинуться назад. Шею обожгли горячие поцелуи, болезненные покусывания. Оливия дернулась в попытке освободиться, но получила только новую порцию боли и чувствительный укус в нежную кожу шеи.
— Нет, хватит. Я не хочу. — как она мечтала произнести эту фразу весь год, когда её ласкали чьи-то руки, заставляли выгибаться и насаживаться, доставляя удовольствие.
Амон отпустил ее. Лив отпрянула и отбежала на несколько шагов. Он и не стремился её удержать, явно наслаждаясь процессом, улыбался.
— Красивая, взлохмаченная, пылающая и убегающая, — эти слова мужчина произносил, снисходително и великодушно, как будто объяснял маленькому ребенку устройство вселенной. — Ты инстинктивно заводишь мужчину, сама этого не осознавая. Твои желания бегут впереди осознания их. И уж тем более, впереди принятия. У тебя только одна проблема…Возбуждение. — последнее слово, как холодная команда кристаллу, но его нет. Лив согнулась пополам, когда низ живота свело судорогой. Часто задышала.
— Что…Что это? — она дышала с трудом, сгорая от внезапно напавшего на нее возбуждения, в разы сильнее и быстрее, чем когда на шее висел кристалл.
— Встать прямо. — Лив подчинилась, сжав дрожание от возбуждения бедра. — У меня всегда есть запасной вариант. А у тебя, Лив, есть мой маленький подарок. Он будет тебя развлекать, напоминать о желаниях, что прячутся на темной стороне твоей души.
— Не…навижу, — с трудом выдавила из себя Оливия. Ей дали мнимую свободу, показали конфету и тут же отобрали. Лишили надежды.
Он снова подошел слишком близко. Рука попыталась протиснуться между плотно сжатыми бедрами.
— Подумать только, как ты напряжена, как чувствительна. Будь другом, сделай это сама…Я не хочу приказывать, а ты хочешь меня. Зачем лишние принуждения, малышка Лив?
Короткий поцелуй в шею, туда, где точно останется след от укуса. Она послушно развела бедра. Этот садист был прав. Хотела, хоть кого-нибудь там, внутри. Сильного, стремительного. Хотела, чтобы эластичные стенки обхватили нечто упругое и подвижное. Хотела слышать над ухом учащенное дыхание и чувствовать запах пота и страсти. Она едва слышно пискнула, когда палец мужчины коснулся её и начал медленно массировать.
— Знаешь, что еше умеет мой подарок? — горячее дыхание над ухом. Лив до боли закусила губу, когда что-то внутри начало ее чувствительно и дразняще покусывать, словно маленькие электрические импульсы. — Твое возбужение пахнет так приятно, что я взял бы тебя прямо сейчас. Губо. На полу.
Фантазия живо нарисовала эту сцену, колени задрожали. Этот тип вил из неё веревки, как хотел. Из тела, только тела. В ней все еще был кристал, но не такой заметный, зато более искусный. Надо найти способ вытащить его.