Рабыня Смерти
Шрифт:
– Всё еще хочешь расторгнуть договор, сестра? – с лица Князя сползла улыбка, оставляя лишь непроницаемое выражение лица.
У Лилит не получалось читать брата, как совершенно не получалось и руководить им. Скривив идеальные черты лица, Лилит, прошипела:
– Я не собираюсь терпеть это ничтожество Кроу! Он и пальцем не посмеет ко мне прикоснуться, – вскочила она на ноги, сверкнув глазами.
– У тебя нет другого выхода, забыла? – Ваал развернулся спиной к сестре, покидая спальню, направившись к бару в каминной комнате. – И более того, Кроу рассчитывает получить наследника, которого вам предстоит зачать на церемонии.
Рабыня у барной стойки протянула бокал с темной жидкостью Хозяину, вжимаясь в стену, практически
– А как же мои желания, Ваал?! – крикнула девушка, хватая бокал с барной стойки и кидая его, попадая точнов стену над головой рабыни.
– Почему я не могу сама выбрать князя или герцога для продолжения рода?
– У тебя на это было достаточное количество веков, сестра, – Ваал сделал глоток напитка, устраиваясь в высоком кресле и устало рассматривая сестру. – Ты предпочитала удовлетворять свои желания, вместо того, чтобы думать о будущем. Время выбирать прошло,теперь за тебя выбор сделал я. И сделал это так, чтобы выгодно было всем. Надеюсь тебе понятно?
– повысил голос Князь.
– Конечно, - замерла Лилит. Её красивые губы изогнулись в довольной улыбке. – Пойду к твоим гостям, сегoдня там обещал появиться Илиодор.
Лилит звонко рассмеялась, покидая поои брата.
Услышал имя подонка Дора и бокал в руке Ваала треснул, рассыпаясь на мелкие осколки. Кровь, струящаяся по ладони, капнула на пол. В глазах Князя промелькнула ярость. Он отряхнул стекло с руки, где виднелась тонкая розовая полоса на месте бывшей рваной раны. Ваал не рассчитывал, что этому наглецу хватит глупости явиться в его замок после всех совершенных им оплошностей. Верховный Князь не умел прощать, в его мире не существовало подобного слова. И тем более не знал, как возможно дать кому-то второй шанс. Подорвавший единожды доверие Ваала, лишался его до истечения собственной вечности.
Князь плавно поднялся на ноги, возвращая спокойствие внешнему облику. Отряхнул брюки от стекла, осмотрев на наличие пятен крови и удовлетворившись своим видом, направился к двери. Последнее время имя бывшего Доверенного действовало на Князя как красная тряпка на быка. Его проступок стоил армии Ваала целого легиона, но даже с такими потерями они смогли разгромить Кронида в последней битве. Также он прекрасно понимал – Илиодор появился здесь неспроста. Князю необходимо выяснить, для чего именно явился этот упрямец.
Подойдя к залу для закрытых вечеров, Ваал почувствовал под кожей зуд, словно роилось сотни мелких насекомых. Подобный дискомфорт сопровождался лишь присутствием несносной девчонки, срывающей весь его самоконтроль и подпитывающей душащую изнутри ярость. Нo её пребывание на этoм приеме исключено. Ваал не давал подобного приказа, а за его спиной никто не мог распоряжаться новыми рабами по своему усмотрению. Каждый знал, за этим последует незамедлительная расплата.
Двери зала широко распахнулись, пропуская его внутрь. Вечер достиг своего апогея. Большинcтво гостей приняло истинное обличие, сливаясь друг с другом и используя рабынь для своего удовольствия. Разодранные тела прислужниц, лужи крови, разлитые по полу,и зaходящиеся в экстазе князи, герцоги и герцогини. Все были настолько вовлечены в происходящее, что никто даже не заметил появления Верховного Князя. Зуд под кожей усиливался, свидетельствуя о приближении к назойливому источнику. н уловил приторный аромат тела чертовой девки, перемешанный с запахом бывшего Поверенного. В венах Князя забурлила кровь, словно раскаленная магма обжигая изнутри, спеша выплеснуться наружу, превращая окружающих в пепел. Он следовал на их запахи, тускнеющие на фоне ни с чем несравнимого аромата возбуждения. Ему был знаком тот сладкий дух, который источало её тело, желающее очутиться в его власти. Теперь Ваал слышал ту же самую терпкость, но связанную с другим мужчиной. Князь увидел рабыню сидящую верхом на ублюдке Доре, крепко прижимающейся к его груди. Глаза бывшего Поверенного
Ваал слышал, как они перешептывались, сгорая от нетерпения оказаться обнаженными в объятиях друг друга. Слышал, как чертов Дор оберегал её душу от происходящего вокруг. И это злило его ещё больше. В мире демонов не существовало жалости. Никто не умел cострадать другому, скорее наоборот, каждый упивался чужой болью, стремясь доставить еще большее её количество. И тем более никто не жалел рабов. Пушечное мясо для удовлетворения нужд и фантазий хозяев. Видеть, как один из его самых жестоких и беспощадных воинов заботится о душевном покое рабыни, стало для Ваала последней каплей. Он наблюдал, как Дор нежно прикасается губами к её шее, а грудь распирало от неприятия происходящего. Видеть нелепую нежность, свойственную только слабым смертным и небесным демонам, между этими двумя, вызывающими в нём эмоции,такие яркие и горячие, оказалось настоящим испытанием для выдержки Князя. Следовало прекратить это немедленно. Не позволять впредь им встречаться под его крышей. И обеспечить себе покой, к которому он привык и от которого не собирался отказываться. Не следует Верховному Князю подвергаться эмоциям. Холодная голова и оледеневшее сердце – вот составляющие его власти. И он не намерен ею жертвовать.
Ваал сделал еще шаг, приближаясь к парочке вплотную.
– Зря не воспользовался шансом, – взял контроль над своими эмоциями. – Другого может и не быть.
Протянул руку, сжимая пальцы вокруг тонкой шеи рабыни, сдергивая её с колен Дора. Ваал почувствовал, как она вся напряглась, и похоть, окутывающая её тело, сменилась первобытным страхoм. Увидел разъярённый взгляд Дора, вскакивающего на ноги. Смена настроения вокруг них доставила ему истинное удовольствие.
– Вот так ты проявляешь свое гостеприимство? – расправил плечи бывший Поверенный, дерзко посмотрев в глаза Князю.
Раньше Дор имел все права общаться с Верховным Князем практически на равных. Ему не нужно было прятать глаза и дожидаться разрешения появится в его покоях. Но теперь он потерял все, превратившись в ничтожного проводника. Лишь только благодаря оставшимся в Инфериатосе похотливым самкам и скучающим князьям, привыкшим к веселому oбществу Поверенного Верховного Князя, он мог появляться изредка среди гостей дворца. Но никто не возвращал ему полномочий для общения как прежде с Ваалом.
Вокруг мужчин повисла тишина, все глаза устремились в их сторону.
– Эта рабыня не должна была здесь оказаться, – одарил его холодным взглядом.
– Как и ты.
– Меня пригласили, - усмехнулся Дор, не отводя глаз в сторону, засунув руки в карманы брюк.
– Тогда тебе придется развлечься с кем-то другим, – сжал крепче шею рабыни.
– Я хотел эту, - кивнул Дор в сторону Александры. — Насколько я помню, гости вправе выбрать любую из прислужниц на вечере? Или Верховный Князь поменял вековые правила?
– следил за реакцией Ваала, повысив голос так, чтобы услышал каждый находящийся в зале.
– Правила все те же. Но эта, - поставил на ноги девушку, надавив на кожу шеи так, что она снова упала на колени, - еще не закончила pаботу в моих покоях и не получала распоряжение на развлечение гостей.
– Не хочет ли сказать Ваше Превосходство, что кто-то за его спиной распоряжается рабами в замке?
– вздернул подбородок бывший Поверенный.
– Ходишь по самому краю, Дор, – сал челюсти Ваал. – Лишишься последних привилегий.
– Лиши,и тогда самому придется развлекать эту зажравшуюся публику, - прошипел блондин.