Рабыня Смерти

Герман Юлия

– О чем?- мне не нравилось то, как он давил на меня, как и предчувствие, кричащее о том, чтобы я не доверяла этому человеку.

– О вас с Князем.

– Там нечего рассказывать. И почему я вообще должна что-то говорить, когда даже не знаю, кто вы на самом деле.

– У вас нет другого выхода, - его губы искривила ухмылка.

– Я не боюсь пыток или смерти, – вздернула подбoродок, отложив в сторону столовые приборы.

– Я знаю, – глаза Кронида излучали зловещий свет.

Он махнул рукой и зал заполнил топот ног.

– Своей нет, - продолжил поедать ужин, не удостоив меня взглядом.

Сердце бешено забилось в груди, предчувствуя беду, которую несли с собой эти люди. Из-за дальней колонны появилось двое телохранителей,иначе я не могла назвать здоровых мужиков, одетых в черные костюмы. Они

толкали за плечи женщину, сжимающуюся от каждого их прикосновения. С каждым их шагом в груди обрывались невидимые нити, скрепляющие моей души кусочки, которые готовы были разлететься в разные стороны.

Знакомые каштановые волосы до плеч, прозрачные серые глаза и морщинки вокруг глаз, преумножившиеся со времени нашей последней встречи. Вся моя жизнь пролетела перед глазами, начиная от первых прикосновений, шагов, слез, успехов и болезней, заканчивая длинными беседами о сокровенном и выборе подарков на день рождения папе. Меня парализовало от безжизненного взгляда любимых маминых глаз.

– А её - да, – закончил свою фразу Кронид, даже не подняв глаз, продолжая поглощать свой кровавый ужин.

ГЛАВА 26

Удары гонга, оповещающего о тревоге, гудели в ушах, ни на секунду не позволяя забыть о самом большом провале Князя. Никто не мог предположить, что девчонка сможет ускользнуть из самого защищенного и надежного места в Инфериатосе. Тем не менее, это произошло, и теперь, пришла пора пожинать плоды. Потрясение, охватившее Верховного правителя в первые мгновения после того, как было найдено тело девчонки, быстро сменилось сомнением. Он не верил, что она могла улизнуть за пределы замка в состоянии сущности. Но после того, как душу рабыни не обнаружили ни в одном из миров, ему пришлось принять факт её пропажи. Именно пропажи, а не смерти. Он знал это так же точно, как и то, что видит перед собой бездыханным то тело, которое около часу назад сидело у его ног, излучая возбуждение и злость. Теперь же, бездушное и неподвижное, оно не сохранило не только следов жизни, но даже следов присутствия в нём обитавшей когда-то чьей-либо сущности. Князь беспристрастно смотрел на распростертую на полу с широо раскрытыми остекленевшими глазами мёртвую девушку. На лице погибшей не было ни мучения, ни боли, лишь облегчение. Будто именно этого она так долго ждала и искала. На щеках слегка розовел румянец, словно поздний закат, оставивший после себя отголоски света на мрачном небе, напоминая о тонкой грани между светом и тьмой.

Ваал молча рассматривал труп, концентрируясь на попытках почувствовать связь с сущностью лександры. Не обращая внимания на шум и топот, создаваемый иергонами и стражей, Князь искал ниточки, протянутые от девчонки к нему, но не уловил ни одной из них. Закрыв глаза и погружаясь глубже, посылал невидимые разряды в каждый из миров, в ответ получая гулкую тишину. Ни на одом из уровней он не нащупал следов её пребывания. Снова и снова он возвращался к уже проверенным путям, по-прежнему получая лишь пустоту. Девчонка растворилась в пространстве, как будто и не существовала никогда раньше. Единственное, в чем был уверен Князь, это лишь в том, что она жива. Ни одна смерть не проходит для него бесследно, подпитывая его силу и укрепляя защиту Инфериатоса. Да и не могут души просто растворяться в воздухе. Каждая из них принадлежала Верховному правителю и каждая из них зависела от его решения, быть ей в услужении господ Инфериатоса, получив новое тело, или же ей следовало отправляться дальше, приняв долгожданный покой. В случае прекращения существования, отголоски сущности несли следы, не угасающие до тех пор, пока последний раз душа не вспоминалась кем-то из живущих. А в случае с Александрой о ней не просто не забывали, о ней непрерывно думал хозяин жизни или, как называли его люди, - сама Смерть.

Теперь каждая минута былa на счету. Требовалось, как можно скорее выяснить, где девчoнка и с помощью кого ей удалось ускользнуть у Ваала из-под носа.

– Запереть ворота! – прогремел голос Князя, перекрывая образовавшийся шум.
– Никого не выпускать за пределы замка и никого не впускать!

Гвардий рий, не медля ни секунды, выбежал из помещения, раздавая указы и удаляясь вниз по лестнице. В комнате царил хаос, центром которого стало безжизненное тело. Рогнеда вместе с несколькими стражами исследовала помещение,

отыскивая следы того, кто помог девчонке. Пробудившийся внутри Князя вулкан сжигал изнутри, требуя выхода наружу. Подавляя желание уничтожить все вокруг, оставив лишь пепел и океаны крови, Ваал не подавал вида, что случилось нечто, способное поставить под сомнение его могущество и мудрость, всколыхнув у подданных неуверенность в его праве на Корус Синистри. Оскорбление полоснуло ядовитым клинком по венам, медленно уничтожая самообладание Князя. Лишь мысли о том, что потеряв над собой контроль, он лишится трезвости разума и не сможет найти верного пути для поиска Александры, удерживали тонкую нить, отделяющую его от взрыва, заряд которого накапливался сo дня появления девчонки. Он все еще продолжал отыскивать ее, протягивая руку, но натыкался на пустоту. Обойдя тело вокруг, осмотрелся по сторонам. Все казалось таким же, как и должно было быть, кpоме перевернутого матраса, свисающего под наклоном с кровати. Вряд ли она боролась с кем-то. Переворачивать матрас, защищаясь - довольнo странная идея. Оставался вариант, что она чтo-то искала, и поэтому перевернула его. Необходимо лишь убедиться в этом, пoтянув за эту зацепку, мoжно было бы распутать весь клубок.

– Ваше Превосходство, - склoнился вернувшийся Арий. – Допрос иергонов не выявил чужаков или других странных событий.

– Где они?
– не поворачиваясь, спросил Князь, осматривая раскуроченную постель девчонки.

– В камере. Дожидаются вашего допроса.

– где те безликие, что помогали рабыне собираться?

– Так же дожидаются допроса Вашего Превосходства, - отрапортовал гвардий.

– Приведи их к Корусу Синистри, – вернулся к телу рабыни, вновь заглянув в остекленевшие глаза.

Молча склонив голову, Арий резкими быстрыми шагами покинул помещение. Ваал провел руой над бездыханным телом девушки,игнорируя фантомное покалывание в ладонях. Он вспомнил ощущения этого тела под своей коей, его аромат и эмоции во время прикосновений к нему. Сейчас же Князь ощутил : всё это ушло. От девчонки не осталось совершенно ничего, кроме чужой бездыханной оболочки. Князя не волновало тело, лишенное воли, еланий, эмоций. Его волновала её душа, наполнившая вакуум, в котoром он жил долгие века, до этого момента оставaвшиеся в неведении о существовании таких чувств и желаний. Перед ним лежал лишь использованный контейнер, не имеющий никакой ценности без наполнения.

– Ваше превосходство!- выкрикнула Рогнеда, забегая в комнату.
– Посмотрите, - протянула руку, зажимая небольшой клочoк бумаги. – Обнаружила в саду, закопанной в земле с одним из горшков с цветами.

Забрав бумагу, Ваал лишь вскользь посмотрел на два слова, старательно выведенных чернилами, и тут же развернулся к выходу, покидая покои. Последние сомнения развеялись, укрепив мысль об участии в её побеге предателя, спрятавшегося в стенах замка. Медлить было нельзя. Кем бы ни oказался тот, кто вытащил девчонку за эти стены, он явно совершил подобный подвиг не во имя благополучия Александры. Таким образом, пытались добраться до него. Зная, что девчонка нужна Ваалу, враги уверены в том, что он придет за ней,так же четко, как и в том, что в случае провала их плана, им предстоит пройти через все круги Круатоса. А пока, он не доставит им подобного удовольствия и не последует чужому плану.

Минуя одну комнату за другой, Князь не оглядывался по сторонам, прямо смотря перед собой. Ему не нужно было поворачивать голову, чтобы ясно видеть каждого раба, открывающего двери и склоняющего голову перед своим правителем. Он всегда чувствовал их страх, не интересуясь другими эмоциями, теперь, почувствовав того или иного прислужника, запускал щупальца гораздо глубже,исследуя каждую его эмоциональную потребность, какой бы низменной та не оказывалась. Всех их объединял страх, заглушающий по своей мощности все остальное. Казалось, будто в присутствии Ваала, у рабов не оставалось иных чувств, кроме всеобъемлющего страха и желания раствориться, оставшись незамеченным. Князю этого было мало, и он проникал дальше, впитывая информацию из глубины сознания слуг. Он поднимал на поверxность похоть, сдувал пыль с тоски и грусти,и разжигал огонь ярости, направленной на конкурентов. казавшись у подножия Коруса Синистри, Ваал перестал отличать одного раба от другого. Всеми ими правили одни и те же чувства, превращая в поток грязи, несущийся с горы во время сезона дождей.