Рабыня. Порочная страсть
Шрифт:
Я извивалась и уже кричала в голос, зная, что меня не услышат – артефакты хорошо защищали уединение гостей, да и троица в комнате слишком занята была. К Фрэнсису присоединился Дэвид, и вид распятой между ними Лиззи, двух членов между её ног, жалобные стоны, всхлипы и судорожно стиснутые пальцы девушки заводили ещё сильнее, усиливая ощущения в разы. И эмоции. Они хлынули в голодную бездну внутри меня широким, щедрым потоком, и остановиться я не могла. Все смешалось: отчаяние, боль, наслаждение и одновременно стыд за то, что ей это нравится – Лиззи. Маленькая, вкусная девочка, прелестно невинная и смущённая от неожиданного погружения в мир взрослых,
И как изысканный десерт из чёрного шоколада с перцем и мятой – возбуждение, страсть, нараставшее удовольствие моего неизвестного любовника. А вот это было вкусно, очень, я едва не облизывалась, купаясь в ощущениях и с нарастающим ликованием чувствуя, как всё быстрее двигается во мне твёрдый, горячий член. Заполняет без остатка, вторгается до самой глубины, и внутри всё звенит от напряжения и предвкушения. Боли уже не было, она растворилась в эйфории, накатывавшей волнами одна другой сильнее. Сейчас… О, чёрт, сейчас!..
В комнате Фрэнсис сделал последние несколько толчков, расслабленно навалившись на Лиззи, я видела искажённое блаженством лицо Дэвида с закрытыми глазами и выступившими капельками пота на лбу. Дыхание перехватило, я замерла на самом краю, смакуя волшебный момент предвкушения. Незнакомец вогнал в меня свой ствол особо глубоко, вырывая очередной крик, и – всё, сдерживаться не осталось сил. Похоже, у него тоже. Мой низкий стон и его глухой рык раздались одновременно, и меня закрутила чёрная воронка оргазма, затягивая всё глубже вместе с чужими эмоциями и наслаждением, таким безумно вкусным, пряным, насыщенным, что остановиться я не могла. Пила огромными глотками, захлёбываясь, упиваясь, и с тихим отчаянием понимая, что – хочу ещё. Конкретно этого мужчину, его эмоции, его страсть. Чистую, глубокую, пусть и с горчинкой жёсткости – мне нравилось, да, очень. И подчиняться ему тоже.
Сколько у меня было любовников за эти годы, и весьма умелых и изощрённых в постельных играх, но таких эмоций я не пробовала ни у кого. Даже у по-настоящему влюблённых, или тех, кто наслаждался пикантными играми, было или слишком сладко, или с отчётливой гнильцой, однако до сих пор меня не особо волновали такие нюансы. Для утоления голода неважно, какой секс, добровольный, с принуждением, нежный или жёсткий, хотя среди таких проклятых, как я, встречались и гурманы. Я же хотела жить… Просто жить. А не вляпываться, как сейчас, в наркотическую зависимость от одного конкретного мужчины! Потому что внутри зрела уверенность, что никто другой уже не утолит до конца мой тёмный голод…
Я настолько погрузилась в собственные переживания и сумбурные мысли, слизывая последние капли эмоций, ловя отголоски эйфории, что далеко не сразу вернулась в реальность. И, чёрт, чёрт, сытое и разомлевшее тело категорически не хотело никуда двигаться. Оно хотело лежать здесь, нежиться в мягкой истоме и наслаждаться послевкусием. Только мне не дали, ни лежать, ни наслаждаться. Едва я чуть-чуть пришла в себя, отметив краем глаза, что троица в комнате собралась куда-то уходить – Дэвид нёс к двери на руках обмякшую и безучастную ко всему Лиззи, Фрэнсис шёл за ними, подобрав платье девушки
– Ай! – не удержала я возгласа и попыталась развернуться, возмущённо зашипев. – А полегче можно, мужлан?!
– С такими как ты – нет, твар-рь, – вдруг зло рыкнул мой любовник и, отпустив волосы, вцепился в плечо, рывком перевернув и вдавив ладонями в диван.
Горло перехватило, от ужаса внутри всё заледенело, и недавней неги как не бывало. О, дьявол, нет, прошу. Нечестно!.. Я столько лет избегала подобной встречи, была очень осторожна, питалась аккуратно и не оставляла за собой следы из трупов! Мне просто нравился секс, а моей тёмной сущности – эмоции и энергия, я же не виновата, что родилась такой! Мой испуганный взгляд встретился с горевшими откровенной яростью глазами мужчины, и я задрожала, замерев перед ним, как беспомощная мышка в когтях кота. Охотник. Мой страшный сон. Они могли вычислить нас, если были внимательными, а вот мы их распознать не могли, увы.
– Я… Я никого не убивала, – с трудом выдавила из себя сиплым голосом. – П-прошу вас… Я брала, сколько мне надо… Н-никого досуха не выпивала… – с губ сорвался всхлип, и в глазах защипало от выступивших слёз. – Я была с мужчинами, только… только когда утоляла голод… немного… Пожалуйста!..
Он молча слушал моё бормотание и смотрел. Зло, с ненавистью, и его пальцы сильнее сжимались на моих плечах, причиняя боль. Лишь тяжёлое дыхание выдавало степень его ярости. Я не выдержала и зажмурилась, сглотнув вязкий ком в горле, с отчаянием понимая, что – всё. Кажется, из этого дома я не уйду живой.
– Я уеду из города, навсегда, – прошептала онемевшими губами. – Сегодня же… Прошу, дайте мне уйти… Я обещаю, я сделаю всё, что вы скажете!.. – по щеке скатилась слезинка, оставляя мокрую дорожку, и я слизнула солёную каплю, чувствуя, как начинает трясти, но уже совсем не от возбуждения.
Меня вдруг так же рывком подняли, и он снова намотал мои волосы на кулак, больно дёрнув. Я сдержала вскрик, до крови прикусив губу, и распахнула глаза, не смея пошевелиться.
– Всё, что я скажу? – со странным предвкушением в голосе повторил он и медленно улыбнулся.
Только взгляд оставался таким же злым и ненавидящим. И… я заметила тень отвращения в самой глубине. Не думала, что это так болезненно отзовётся в душе, потому что… секс с ним мне понравился, очень. И я чувствовала, охотник тоже получил удовольствие, и какое, ничуть не притворяясь. Моя попка до сих пор саднила, помня, как он яростно вбивался в неё. Искра возбуждения вспыхнула и погасла, поглощённая страхом и неуверенностью. Я правда была согласна на всё, чтобы сохранить себе жизнь, на всё, что он прикажет сделать. Охотник наклонился к самому моему лицу, гипнотизируя своим взглядом, обжигая дыханием мои дрожащие, искусанные губы и сильнее сжав мои волосы.
– Ну раз ты так хочешь жить, грязная потаскушка, я буду строго присматривать за тобой, – медленно произнёс он, и внутри всё радостно встрепенулось. Ровно до того момента, как он продолжил. – Ты станешь моей собственностью, дрянь, поняла? Ни шагу без моего разрешения, ни единого лишнего слова. Будешь делать только то, что я прикажу. И только посмей удрать, – с отчётливой угрозой повторил он, сузив глаза. – Или причинить кому-то вред. Второго предупреждения не будет. Поняла? – охотник встряхнул так, что я едва не клацнула зубами.