Рабыня
Шрифт:
Скрипучий голос жреца прервал мысли девушки.
— Мы приняли решение. Тариса Анора Таманар будет казнена. Сегодня. В зале храма. Её жизнь будет принесена в жертву богам, в наказание за то, что она разрушила возможный союз и предала свой народ.
После слов жреца, в зале раздался неровный гул голосов. Не смотря на совершенное «предательство», Тарису любили, в отличие от темных, которые много веков разоряли земли фэйри, то тут, то там открывая вход на их территории.
Дракон, стоящий отдельно ото всех, сжал кулаки.
— Ты готова принять смерть? — Рангар смотрел на хрупкую фигурку и ждал от неё ответа. Ему было любопытно, как она смогла
Лорд Ранимир, сжав зубы, поддерживал свою жену, которая рыдала, вытирая слезы кружевным платком. А брата обвиняемой заперли в комнате, под усиленной охраной.
Совет фэйри вынес свой приговор, а он полностью совпадал с тем, что Рангар приготовил для этой девчонки. Он сам принесет её в жертву. Лично.
Хамир стоял рядом и хмурил брови, глядя на девушку. В отличии от Дарта и Рангара, он предложил оставить ей жизнь, но его предложение было отклонено. Хамир, пожалуй единственный знал, чем чреваты такие кровавые жертвы, тем более, если они принесены с помощью сильнейших артефактов. В клане вампиров не зря хранилась самая большая библиотека старинных фолиантов, на тему крови и кровавых обрядов. А его происхождение обязывало знать такие вещи. Но Рангар, от ярости «плохо соображает», раз отказывается прислушаться к нему. Ну что же, придется придумать другой вариант, чтобы заинтересовать темного повелителя эльфов, и Хамир думал, пока ему позволяло время, которого осталось в сущности не так много.
Рангар спустился с возвышения и встал перед пленницей, глядя на неё сверху вниз.
— Ну что же, я сам, лично вырежу твое сердце и положу на алтарь. Как думаешь, «Сердце фэйри» достаточно остер, чтобы сделать это?
Тариса улыбалась, несмотря на его слова, смерти она не боялась, о чем и сообщила принцу темных.
— Я не боюсь умереть, а ты не сможешь обидеть мой народ, потому что владеешь «Сердцем фэйри». Ты уже принял все обязательства по защите моей земли, когда взял в руки кинжал. Моему народу ничего не грозит, а умереть за близкого человека не страшно, я права, темный?
Рангар сжал руки в кулаки. Ему прямо сейчас хотелось придушить эту наглую девку, но он подождёт. Подождет до заката. Вместо брачной ночи, у него сегодня будет другое развлечение — казнь.
Глава 6
Тариса сидела в подземелье замка в котором провела все свое детство и юность, и ждала. Ждала минуты, когда откроется дверь, и войдет стражник, чтобы проводить её на казнь. За несколько часов, что она провела здесь, её успело навестить несколько визитеров. Сначала пришли родители. Мать долго плакала, а отец молчал и стоял рядом поддерживая её. Мама говорила и говорила, она обвиняла, затем просила сказать где находится Лоэлия, но я упорно молчала. Затем пришел дракон, который был зол как тысяча демонов. Он угрожал, затем умолял, а после объявил на прощание, что примет её в любое время, стоит только ей произнести заветное слово и представить договор, и она будет свободна сей же час. Руасар надеялся на то, что она образумится и выберет жизнь и свободу.
— Почему ты так переживаешь, ведь ты уже убивал
— Потому что после того, как тебя проткнет священный кинжал, никакая сила уже не сможет тебя воскресить. Даже природная магия богов на это не способна. Этот кинжал одно из средств, способных убить любое существо на нашей земле, даже дракона.
Девушка задумчиво склонила набок свою головку и подняла на него грустный взгляд больших зеленых глаз.
— Мне всё равно, я никогда не смогла бы принять твоих условий Руасар. Ты раз за разом пил бы мою силу, убивая во мне душу и радость жизни, а позже, я возненавидела бы тебя. Родители не простили мне предательства своей земли. Единственный, кто будет скорбеть обо мне, это мой брат. Но лучше умру я, чем он или кто-то из моих близких. Вот так, дракон. А теперь уходи, я никогда не дам тебе свое согласие.
Выражение лица владыки клана Аррума было мрачнее тучи, но он послушно пошел к выходу. Остановившись на секунду, он произнес:
— Никогда не говори, «никогда». Просто помни то, что я тебе сказал сейчас. И если тебе нужна будет моя защита, только скажи…я приду в тот же миг, знай это, Тариса.
— Прощай оборотный.
— Я не буду прощаться с тобой… моя красавица.
Дракон ушел, оставив в девушку одну. Получается, она сегодня умрет и не воскреснет, что же… да будет так.
Закат…
Рангар стоял рядом с алтарем и смотрел, как девушка идет к нему через зал храма, сопровождаемая двумя стражами. Она всё так же была облачена в длинное черное платье, затянутое под грудью кожаным корсажем. Плащ, что был на ней во время церемонии исчез, волосы длинным черным водопадом струились по спине, и только по обеим сторонам от лица были заплетены в две тугие косицы, которые стягивались на затылке черной лентой. Холодный и спокойный взгляд зеленых глаз, взбесил его ещё больше. Эльф открыл деревянную шкатулку, которую держал стоящий рядом дроу, в ней на мягкой ткани покоилось «Сердце фэйри», переливаясь всеми оттенками зеленого и сверкая отточенной сталью.
Темный сжал оружие в руке, наслаждаясь приятной тяжестью. Тепло, излучаемое кинжалом, казалось проникает в самую суть его души и та жестокость, с которой он хотел расправиться с девчонкой таяла на глазах. По мере её приближения, Рангар уже готов был отказаться от задуманного.
Лорд Ранимир стоял рядом со жрецами и советом старейшин, которые в отличие от принца, были настроены на казнь. Их суровые и неприветливые лица сверлили Тарису злобными взглядами.
Девушка приблизилась, стражи — сопровождающие её, встали рядом. Руки фэйри, стянутые веревкой на запястьях, затекли, а во взгляде хоть и была смелость, но дикая усталость и два воскрешения за двое суток вымотали её. Напряжение не отпускало, и заметили это все. А самое главное, что это видел ОН.
Рангар чувствовал, что она готова сломаться. Темный эльф по природе своей был хищником. Сильным, безжалостным королем и предводителем, воином, признающим только власть меча, а потому не имел права дать слабину, тем более, в присутствии стольких свидетелей. Он сжал рукоять кинжала крепче и встал прямо над алтарем, ожидая, когда на нем окажется дочь лорда.
Тариса видела, как с лица её отца слетела маска непробиваемого спокойствия. Видела по сжатым кулакам и слегка подрагивающим рукам, что он далеко не равнодушен к происходящему, и поняла: ей нельзя показывать свой страх, иначе не выдержит он, а ведь для него гордость и честь всегда были на первом месте. Она, как его дочь, должна вынести все с достоинством.