Шрифт:
Глава первая
Конечно, в какой-то степени это можно было объяснить июньской духотой. В конце концов, мисс Далвертон только что вернулась с верховой прогулки, которую совершала каждое утро, а теперь отдыхала на своей собственной конюшне и имела право сидеть как угодно. По всему было видно, что ей жарко. И все же… Пристальный взгляд, которым окинул ее бесшумно подошедший молодой человек, выражал все что угодно, но только не одобрение.
В любой другой день мистеру Виттералу и в голову бы не пришло сомневаться в праве Тимотии вести себя как угодно, но только не сегодня, учитывая, с
Тимотия устроилась на ветхом стуле, откинувшись на спинку и положив скрещенные ноги в сапогах на перекладину изгороди, так что подол ее амазонки, являя взору часть обтянутой чулком ноги, свесился до земли, успев собрать изрядное количество пыли и соломы. И это еще не все. Ее жакет валялся на старом дощатом столе вместе с перчатками, хлыстом и касторовой шляпой. Ворот сорочки был распахнут, слегка приоткрывая мягкие округлости грудей, рукава завернуты до локтей, и, в довершение всего, пряди светлых волос, выбившись из толстой растрепавшейся косы, падали на чистую кожу.
Во всем этом было что-то неприличное и в то же время притягивающее, и мистер Виттерал почувствовал, как внутри поднимается какое-то неведомое ему до того мгновения ощущение, тут же сменившееся раздражением, тем более что Тимотия и не думала его замечать. Она застыла, уткнувшись в лежавшую у нее на коленях газету.
Но вот она не глядя протянула руку к стоявшей на столе оловянной кружке и, поднеся ее ко рту, изволила наконец поднять глаза.
Увидев кузена, Тимотия опустила кружку. (Они привыкли называть друг друга “кузен” и “кузина”, хотя родство их было весьма дальним.)
– Лео! Откуда ты взялся?
– Что все это значит, черт возьми? – сердито спросил тот.
Брови девушки взметнулись вверх.
– Что “все”?
– Вот это! – Лео обвел рукой представшую его взору картину. – Ужас какой-то!
Тимотия быстро осмотрела себя.
– Ужас?
– А как еще это назвать!
Тимотия невозмутимо отпила из кружки.
– Ну, жарко…
– Тогда пошла бы в дом. Вдруг кто-то застанет тебя в таком виде!
– Маловероятно. Кто еще, кроме тебя, может ворваться без предупреждения? И вообще, что-то я не пойму, с чего это вдруг ты решил меня поучать? Прежде тебе было все равно, как я выгляжу.
– А сейчас не все равно.
Брови Тимотии снова поползли вверх.
– Почему?
Лео замешкался с ответом. То есть ответ ему, конечно, был известен, но не мог же он выложить все вот так сразу. Он уже сожалел, что начал разговор в таком тоне. К тому же Тимма права: в том, как она выглядела сейчас, ничего необычного не было. До сих пор ее мальчишеские замашки ему даже нравились.
Тимотия вопросительно смотрела на Лео. Он отвел взгляд от ее лица и неожиданно заметил, что ее юбка покрыта короткими темными волосками.
– Ты что, сама чистила коня?
– Это ясно и без слов, ведь так?
Уголки ее губ дрогнули. Только Тимотия умела так улыбаться, и эта ее улыбка всегда выводила Лео из равновесия.
– Тимма, ты просто невозможна, – проговорил он, невольно улыбаясь в ответ.
– Я это уже слышала, правда не от тебя. С чего вдруг такая перемена?
Лео не ответил, и Тимотия с удивлением увидела легкий румянец на его щеках. Он оперся о край стола и задумчиво уставился на мыски своих
Тимотия взяла со стола кружку и, помедлив, протянула ее Виттералу.
– Хочешь? Поможет тебе остыть… а то очень жарко.
Лео поднес кружку к носу и с подозрением понюхал.
– Что это?
– Коктейль по моему собственному рецепту: пиво, вода и капелька лимонного сока. Попробуй.
– Нет уж, не надо. – Лео сунул кружку в руку Тимотии. – Пиво. А кружка! Где ты ее выкопала?
– Мне она нравится. И пиво тоже, особенно в такие дни, как сегодня.
– Если б ты не хваталась за тяжелую работу и не сидела на солнце, оно бы тебе не понадобилось, – проворчал он. – С чего это тебе вздумалось самой чистить коня? У меня в голове не укладывается… а уж сегодня тем более.
Ответом ему был озадаченный взгляд девушки.
– Сегодня? Сегодня пятница. И что в ней такого особенного?
Ага, вот оно! Пора переходить к делу. Лео глубоко вздохнул, выпрямился и повернулся к Тимотии.
– Ты что, забыла, что вчера был последний день твоего траура? Если б не траур, я бы приехал раньше.
Тимотия засмеялась.
– Ну и приехал бы! Или ты думал, что я сижу и заливаюсь слезами?
– Да нет, я знаю, что ты давно смирилась со смертью отца. То, о чем я хочу с тобой поговорить, касается твоей будущей жизни.
Тимотия с любопытством смотрела на Лео. Он выглядел как обычно – то же гладко выбритое лицо, смуглая, обветренная кожа которого выдавала человека, проводящего значительную часть времени на воздухе, та же подтянутость. Прежде, когда он заплетал волосы в косицу, у него был чересчур суровый вид. Эту суровость несколько сгладила новая мода – теперь подстриженные темно-каштановые волосы Лео, зачесанные, как и раньше, назад, не были ничем стянуты и вились свободно. Эта перемена Тимотии нравилась. Новая прическа придавала ему немножко легкомысленный вид, несмотря на строгость одежды. Он был в костюме для верховой езды, высокие сапоги, как всегда, блестели, меж отворотов темно-голубого чопорного сюртука виднелись более темный жилет и завязанный простым узлом галстук. В общем, необычным было только выражение, с каким глядели на девушку серо-голубые глаза Лео.
– Так что, у тебя какое-то важное дело? – спросила Тимотия.
– Очень важное. – Лео запнулся. Надо было наконец решиться, но на ум никак не приходили подходящие слова. – Я мог бы догадаться раньше, что застану тебя в таком виде, – свернул он на другое. – Кстати, ты не ответила на мой вопрос.
– Вопрос? Какой?
– Почему ты сама чистила Фейтфула?
– Потому что Бикли убирается в доме и ему некогда, – терпеливо объяснила Тимотия.
– Я так и знал, – проворчал Лео и тут же нашел еще одну зацепку: – Я уж не спрашиваю о том, каталась ли ты одна.