Ради мести
Шрифт:
Вдоль дороги раскинулась стройка, зажатая в кандалы бетонного забора.
Поперек забора тянулась выведенная впопыхах корявым почерком надпись:
"Свобода. Равенство. Братство." Машина вздрогнула и остановилась.
– Вон, - кивнул Стас на замаранный краской забор.
– Они со мной, дело за малым.
– Они еще не все с тобой, - зло оскалился Иван Иванович и указал на зачирканное мелом "рат" в слове "братство". Сверху тем же мелом было подписано "ляд". Что из этого получилось пояснять не обязательно.
– Уроды!
– возмутился Стас.
– Ничего подобного. У них свои убеждения, а твоя задача в том, чтобы
Вот лозунг-то у тебя затертый до дыр, да и не очень в тему.
– В самый раз: новое - это хорошо забытое старое. А что до всех, то все со мной никогда и не согласятся.
Машина сделала еще одну вялую попытку приблизиться к светофору, но разумеется тщетно. Стас посмотрел на следующий кусок забора и витиевато выругался. На заборе было выведено краской: "Контролеры! Верните нам нашу свободу!" - чуть ниже мелком было подписано: "Хрен вам!" - и, видимо для большего красноречия, была подрисована жирная лохматая пиписка.
– Они не все с тобой, но кое-чего ты действительно добился, - подметил Иван Иванович.
– Осталось совсем немного, какой-то ход не от тебя, а от кого-то из них, и ты победишь.
Ну или будешь значительно ближе к победе.
– Мне надоело, я устал, - проговорил Стас, тяжело вздыхая.
– Пора заканчивать эту бодягу.
– Еще не время. Нужен ход, крупный ход, а не надписи на заборах.
– Какой еще ход?
– Не знаю, пока не знаю, а там...
Машина притормозила возле замурзанного домишки в пять этажей. Стас посмотрел в окно. Он никогда не бывал в этой части города, но она ему нравилась еще меньше, чем другие привычные уголки мегаполиса. Здесь было так же омерзительно, мертво, безлико, а ко всему прочему еще и грязно. В отличие от кишащих безразличным людом огромных улиц, здесь было пусто, только по дорожке вдоль дома топало грязное существо неопределенного пола и возраста. "Изгой, такой же как и я," - подумал Стас. Существо неторопливо доковыляло до искореженного мусорного бака, перегнулось через край и заглянуло внутрь. Провисев так на краю бака несколько секунд оно издало непонятный звук и зашуровало в груде мусора грязными, покрытыми язвами, руками. Ковыряние продолжалось секунд двадцать, затем изгой вылез из помойки, довольно крякнул и потянул на себя какую-то омерзительного вида тряпку. Вместе с ней из мусорного ящика вывалилось несколько длинных тощих крыс. Крысы прыснули врассыпную, а грязное существо - что и человеком-то не назовешь, ведь человек звучит гордо - завернулось в свой трофей и так же неспешно, как и раньше побрело по улице.
– Ну, что уставился?
– раздался над ухом голос Ивана Ивановича. Вылезай, приехали.
Стас нехотя повиновался, хлопнул дверцей, спросил, когда Иван Иванович запер машину и квакнул сигнализацией:
– Зачем мы здесь? Что за странное место?
– Место, как место, - Иван Иванович отвечал рассеянно, мысли его витали где-то очень далеко. Он быстрыми шагами удалялся от машины углубляясь в лабиринт грязных, замаранных улочек.
– Так зачем мы здесь?
– повторил Стас так и не дождавшись ответа.
– Что ты сказал?
– вздрогнул Иван Иванович.
– Зачем мы здесь? Почему мы приехали в такое странное место? терпеливо повторил Стас.
– Место... Место. Здесь собираются твои сторонники, но не все, а только те, которые свободны, как и ты.
Зарегистрированные сюда не ходят. Власти удавились бы если б знали, что существует такое место и столько незарегистрированных.
– А вы?
– А что я?
– отмахнулся Иван Иванович.
– Я конечно
– И вас никто не контролировал? Не заметил?
– удивился Стас.
– Нет. И сейчас меня не видят, - Иван Иванович остановился и расстегнул пиджак, на ремне у него болтался, помигивая зеленой лампочкой, маленький приборчик.
– Видел?
– Иван Иванович вновь застегнул пиджак.
– Она гасит сигнал чипа. Сейчас меня не найдут при всем желании, для тех, кто захочет выяснить мое местонахождение, я дома. И не спрашивай как работает эта фиговина, об этом знал только один человек - тот человек, который сделал ее для меня, но он уже никому не раскроет своих секретов, - Иван Иванович хищно ухмыльнулся.
– Единственная проблема - это батарейки. Эта фигня сажает их оченно быстро, потому у нас в запасе часа три. Давай живее.
Стас засеменил за этим хладнокровным безжалостным хищником. Интересно, его тоже пустят в расход, когда надобность в нем отпадет? Стас передернулся, поежился, но взял себя в руки. Нет уж, он - другое дело. А потом если надобность в нем и отпадет, то это произойдет очень не скоро.
Иван Иванович резко остановился, огляделся по сторонам и нырнул в грязный подвал. Стас замер, завертел головой, неуверенно шагнул вниз по ступенькам.
– Ты что, уснул?
– зло окрикнул голос Ивана Ивановича из подвала. Давай сюда. Живо!
Стас шагнул в дверь подвала, непроглядная тьма поглотила его чуть не с радостным воплем. Стас спешно заперебирал ногами, с разгону уткнулся во что-то.
– Смотри куда прешь!
– нервно рыкнул из темноты знакомый голос.
– Иди за мной.
Глаза еще не привыкли к мраку подвала, Стас шел интуитивно, на ощупь, на звук. Коридор петлял, вертелся, как уж на сковородке, запутывался в хитрый лабиринт. Но только Стас привык к темноте и начал различать стены и кучи мусора, как коридор сделал резкий разворот и ослепил Стаса светом мощных ламп. Стас сощурился, поэтому не видел, а только слышал, как пальцы Ивана Ивановича нащупали на стене скрытую панельку, настучали код. Стас продолжая щурится, чуть приподнял голову, увидел, как стена отъехала в сторону, открывая новую череду коридоров и проходов, но уже не темных и задрипанных, а чистых, освещенных яркими лампочками.
– Пошли!
– скомандовал Иван Иванович.
Стас шагнул за ним в светлый прямоугольник двери, и стена тут же сомкнулась за его спиной. Стас обернулся, посмотрел на глухую стену, на месте которой только что была дверь. Техника на гране фантастики. Сим-сим, открой дверь, это я пришел. Стас повернулся спиной к стене и бросился догонять Ивана Ивановича, который уже скрывался за поворотом.
Через минуту хождения в этом подземном лабиринте Стас запутался окончательно. Абсолютно одинаковые стены, коридоры, переходы. Коридор петлял, разделялся на несколько, сходился в один с какими-то другими коридорами, спускался вниз, взлетал вверх.
Все это Стас чувствовал каким-то шестым чувством, но сказать точно...
Да что там точно, даже приблизительно, где он находится, не мог. Иван Иванович шел впереди неторопливо, уверенно, целеустремленно, и Стасу оставалось только поражаться, как этот человек ориентируется в этом безликом лабиринте, где нет ни каких-то примет, ни звуков, ни запахов, ничего за что могут уцепиться человеческие чувства. Даже каких-то простых законов, которым подчиняется этот лабиринт. А если эти законы и имеются, то они должно быть абсолютно не логичны, иначе бы Стас их уловил.