Ради счастья. Повесть о Сергее Кирове
Шрифт:
В кабинет заглянул секретарь:
— Сергей Миронович, звонит Калинин.
— Спасибо! Сейчас, — он подошел к столу, поднял трубку. — Слушаю вас, Михаил Иванович. Что? Ворошилова не пустили на вагоностроительный? Прорвался, а его вынесли за ворота. Совсем распоясались зиновьевцы. Вы хотите ехать? Хорошо, поедемте вместе. Я за вами заеду.
Киров позвонил секретарю и попросил срочно вызвать машину.
Разгневанный
— В проходной не коммунисты, а банда оппозиционеров, — возмущенно заговорил он, пожимая руку Кирову. — В гражданскую мы таких сволочей-предателей ставили к стенке. Ты, Мироныч, построже с ними.
— Хорошо. Постараюсь, — сказал Киров и первым вошел в проходную.
— Ваши пропуска? — потребовал старший из вахтеров.
— Я Киров — первый секретарь Севзапбюро ЦК и Ленинградского губкома, — резко сказал Киров. — Живо ко мне начальника охраны!
Столь неожиданный, решительный натиск смутил вахтера. Он взял под козырек, побежал за начальником и вскоре вернулся вместе с худощавым человеком в шинели.
Киров строго взглянул в упор.
— Вы что, хотите, чтобы вас передали в трибунал и расстреляли как предателя?
— Как в трибунал? За что?
— Как вы смели не пропустить на завод члена ЦК товарища Ворошилова?
— Тут были товарищи из парткома, они...
— Не рассуждать! Я первый секретарь губкома Киров. Со мной члены ЦК Ворошилов и Калинин. Немедленно проводите нас на партийное собрание.
— Есть, товарищ Киров! Проходите! Я сам вас провожу! — вытянулся в струнку перепуганный начальник охраны.
Из длинного приземистого помещения, приспособленного под клуб, долетали резкие крики и гул толпы.
— Вот эта дверь на сцену, — показал начальник охраны и, отдав честь, ретировался.
В дверях столкнулись с Комаровым.
— Приехали? Я помчался следом, Сергей Миронович, захватив с собой трех товарищей из губкома. Они там сражаются, пойдемте!
Когда Киров, Ворошилов и Калинин появились на сцепе, Комаров прервал оратора:
— Товарищи, внимание! К нам на собрание прибыли члены ЦК товарищи Калинин, Киров и Ворошилов.
Раздались робкие аплодисменты. Вдруг кто-то засвистел, посыпались враждебные выкрики.
Председатель, повременив, зазвонил в колокольчик. Крики постепенно утихли.
— Продолжайте! — крикнул председатель оратору, но тот уже был сбит, оборвал нить мысли и, махнув рукой, сошел с трибуны.
— Выступай ты, Сергей Мироныч, — шепнул Калинин, — Ворошилову надо поостыть.
— Ладно, — согласился Киров и попросил слово.
Председатель, уловив чуть заметный кивок сидевшего в президиуме парторганизатора завода Абрамова, объявил Кирова.
Киров, взойдя на трибуну, понял, что переубедить собрание едва ли удастся.
Он начал сдержанно, по-деловому рассказывать о решениях съезда.
— Знаем, читали! — закричали в зале.
— Лучше расскажите, почему напали на Зиновьева?
— На Зиновьева никто не нападал! — повысил голос Киров. — Это он напал на Центральный Комитет. Это он вместе со своими приспешниками ринулся
В зале послышались одобряющие аплодисменты и в то же время свист.
Киров, выждав тишину, усилил голос. Он говорил просто, понятно, и многие в зале начали одобрительно перешептываться.
Киров почувствовал это, оживился и закончил свою речь призывом поддержать решения съезда и осудить оппозицию.
Но тотчас председательствующий предоставил слово парторганизатору Абрамову — крупному мужчине с энергичным лицом. Он вышел на трибуну уверенно, сознавая, что в зале подавляющее большинство его сторонников, заговорил зычным голосом:
— Киров сейчас поносил нашего товарища Зиновьева. А ведь Зиновьев старый член партии и один из видных ее деятелей. Еще накануне Октябрьской революции, когда за товарищем Лениным охотились ищейки Временного правительства, Зиновьев ездил к нему в Разлив, рискуя жизнью. Работал в эмиграции в большевистской печати. А что из себя представляет Киров? Мы его совершенно не знаем. Был он, правда, секретарем ЦК Азербайджана. Ну так что же? Там всю парторганизацию можно шапкой накрыть... И вдруг его в Ленинград, где сто тысяч коммунистов! Нет, нам не такие руководители нужны.
В зале закричали, резко затопали, засвистели. И трудно было понять, одобряют они или негодуют.
Абрамов решил, что одобряют, и крикнул:
— Я решительно призываю голосовать против решений съезда.
Его слова потонули в хлопках, свисте, гуле. Абрамов сел с видом победителя.
Пока звонил колокольчик, Калинин пожал руку Кирова, как бы говоря: «Ничего, не волнуйся», и подошел к председателю. В зале сразу угомонились.
— Слово товарищу Калинину, — объявил председатель.
Калинин, взойдя на трибуну, долго протирал очки, выжидая полной тишины. Потом надел их, осмотрел собравшихся и заговорил неторопливо:
— Смотрю я на вас, товарищи, и не верю, что передо мной питерские рабочие. Я сам в трудные годы царизма был питерским рабочим. Мы много митинговали. Выступали против самодержавия, но такого не было. Да, не было! Ворошилова, прославленного полководца, героя гражданской войны, вынесли с завода. На что же это похоже? А?
А ваш парторганизатор напал на товарища Кирова. Дескать, он нуль без палочки по сравнению с Зиновьевым. А Киров здесь в Петрограде в 1917 году участвовал в революционных боях. Киров — старый подпольщик, большевик с 1904 года. Он был одним из организаторов томской вооруженной демонстрации рабочих и студентов в январе 1905 года и свое пролетарское образование получал в одиночной камере томской тюрьмы. За революционную деятельность он трижды сидел в царских тюрьмах. В бурные годы гражданской войны он руководил военной экспедицией по доставке оружия на Кавказ для Одиннадцатой армии. По заданию Ильича он возглавил Астраханский ревком и организовал оборону Астрахани. Именно он, Киров, отстоял от белых Астрахань — оплот Советской власти на Волге. А когда был освобожден