Радикальная доктрина Новороссии
Шрифт:
— Вы заговорили о серьезном противнике. Насколько серьезно стоит рассматривать угрозу с Ближнего Востока1 Особенно в свете того, что мы можем наблюдать сегодня: переформатирования ближневосточного мира под влиянием ваххабитских проектов и неспособности Средней Азии и Закавказья сдерживать натиск радикальных исламистов.
— Характер и масштабы угроз, а также их актуальность сейчас даже выше, чем в период существования СССР. В те годы у нас был спокойным Север и более-менее спокойным Восток, главная угроза наблюдалась с Запада. Что мы имеем сегодня? Битва за Арктику обретает характер военно-стратегической операции — и ответом России на угрозу с Севера становятся попытки восстановить
Усиливается и угроза с Юга. Турция, которая имеет самую мощную армию в составе НАТО после США, проявляет довольно агрессивное поведение в отношении Сирии, Ирана и России. Агрессивную активность и наглость являет миру Саудовское королевство. Радикально-исламистская угроза, направленная на данный момент против наших друзей, может в ближайшем будущем перекинуться и на Северный Кавказ. Не исключена возможность политической схватки по поводу российских «южных потоков» — произойдет это в случае ущемления наших экономических интересов.
Понятно, что на фоне возможных конфликтов НАТО, как инструмент защиты олигархических интересов Запада, обязательно вмешается — дай бог, чтобы не прямыми военными действиями. Особенно осложнится ситуация на южном и юго-западном стратегических направлениях, если Украину удастся оторвать от России и затащить в Евросоюз.
Противостоять же всему этому комплексу угроз мы так и не научились. И до сих пор все социальные, межрелигиозные и экономические угрозы мы пытаемся заткнуть солдатом или полицейским.
— А как было раньше? Не при СССР, а совсем недавно, в 90-е годы? Вы же присутствовали, например, на переговорах по Югославии. Как вела себя Россия тогда?
— Ельцину кто-то вбил в голову ложную геополитическую идею, будто наше благополучие лежит на Западе. Его мысль, высказанная в 1992 году, о том, что наша цель — встраивание в западное цивилизационное сообщество, преступна с геополитической точки зрения, ибо цивилизации-антиподы с различными системами ценностей не могут уживаться вместе. Они могут лишь сотрудничать и союзни-чать по взаимовыгодным аспектам политики. Ведь что означает встроиться в западную цивилизацию? Это значит отказаться от своей истории, самобытности, системы ценностей. Но эта идея крепко сидела в мозгу Бориса Николаевича, и когда встал вопрос о поддержке нашего исторического союзника, Югославии, Ельцин защищал ее только на словах. На деле же частенько самоустранялся. И тогда приходилось брать инициативу в свои руки.
Тогдашнего премьер-министра России Черномырдина американцы хорошо разыграли. Он в конце 90-х годов мечтал о президентстве, и на встрече с Альбертом Гором, куда «случайно» заехал Билл Клинтон, была достигнута договоренность, что американцы поддержат его кандидатуру на следующих выборах в России. По просьбе того же Клинтона Черномырдин вскоре был назначен спецпредставителем по Югославии и на этом посту делал все, чтобы понравиться США. Сыграл он и определенную роль в принятии американского плана урегулирования ситуации на югославском пространстве. По сути дела, он изменил существующей директиве президента РФ, в которой говорилось о необходимости добиваться немедленного прекращения боевых действий. Мне даже пришлось говорить Виктору Степановичу, что он изменяет не только национальным интересам России и предает сербов, но и не слушает своего президента. Получается, что его роль можно назвать провокаторской и предательской.
Я прекрасно помню, как Черномырдин призывал Слободана Милошевича и сербское руководство принять американский вариант действий. Как лгал при этом, говоря, что
— А знаменитый Приштинский бросок наших десантников? Кто стоял за этим решением? И как был в итоге выведен из Югославии наш контингент?
— В те дни мы подготовили для Кремля аналитическую записку, где говорилось о необходимости предусмотреть одновременный ввод в Косово наших подразделений с натовскими: «Если натовцы нас опередят, это будет не только поражение России, но и унижение вас как верховного главнокомандующего и президента». Ельцин согласился. А дальше свою роль сыграли военное искусство и хитрость. Мы смогли обмануть американцев и вывели батальон из зоны действия натовской дивизии «Север» почти демонстративно. Операцию удалось осуществить не полностью, поскольку изначально планировалась переброска трех батальонов (двух — с территории России), но нам не разрешили пролет— в нарушение конвенции международной организации гражданской авиации.
Сказать, что российские десантники совершили подвиг, будет, наверное, слишком громко. Но то, что это был беспрецедентный геополитический рывок, когда один батальон смог изменить соотношение сил не только в Европе, но и в мире, сомнений не вызывает. Мы заняли стратегический объект и важный коммуникационный перекресток— аэродром, и ни один натовский самолет без нашего ведома не мог на нем приземлиться. В результате США пошли на пересмотр собственного документа, который ранее Черномырдин заставил подписать сербов. Таким образом, благодаря действиям наших десантников американцы были вынуждены «уменьшать» уже достигнутую победу.
Если же говорить о причинах нашего ухода… Военные создают условия для политического и дипломатического наступления. Мы заняли геополитический плацдарм, после чего необходимо было развивать этот успех, но уже на поле внешней политики. Но не получилось. Почему? Во-первых, достаточно мощной была «пятая колонна» в России, да она и сейчас продолжает таковой оставаться. Кроме того, когда во власти присутствуют крупные бизнесмены (а мы видели, что, по сути дела, власть в России в 90-е годы осуществлял олигархат), то интересы их собственного кар-мана оказывались гораздо выше геополитических интересов страны. Свою роль сыграло и поведение безграмотнейшего начальника Генерального штаба господина Квашнина. О финансистах и говорить не приходится: мы встроены в американскую финансовую систему, наша финансовая модель управляется из-за океана, рубль тесно привязан к доллару. В результате произошло то, что мы получили.
— Давайте подробнее поговорим о переговорном процессе с американцами. Что такое переговоры с Америкой, как их следует вести? Насколько с ними вообще можно договариваться, насколько им можно верить?
— Мне много раз приходилось сидеть с представителями США за столом переговоров. Они всегда действуют с позиции силы, я даже называл их «ковбоями». Если они чуть-чуть пригнули тебя, и ты начинаешь уступать, то будут дожимать до тех пор, пока не окажешься у них под ногами. Силовое давление является их тактикой ведения переговоров. Если кто-то из американских генералов (среди них встречаются порядочные люди) начинает соглашаться с твоей логикой, то присутствующие представители Госдепа или ЦРУ тут же принимаются давить на них. Я даже спросил как-то у моего партнера Дока Фогельсона, имеется ли у Пентагона политическая самостоятельность? Или нам лучше сразу вести переговоры с другими ведомствами?