Радикальный ислам. Взгляд из Индии и России
Шрифт:
Ну, а теперь самое главное… Член «Союза исламских общин Франции» и глава радикальной тунисской партии «Ан-Нахда» Рашид аль-Ганнуши отмечает, что «ислам плюс демократия – вот наилучшее сочетание»13. В основе его позиции лежит тезис о том, что демократия – это всего лишь набор инструментов для избрания, контроля и смещения властей. А значит, демократия может прекрасно уживаться и с исламом.
Представление о том, что для «Братьев-мусульман» значит «государство, строящее свою жизнь в соответствии с предписаниями ислама», можно получить из опубликованных трудов, а также из высказываний членов организации.
Откровенно
Инамул Хак, профессор религии в Бенедиктинском университете Иллинойса, считает, что американское «Братство» подтолкнуло ислам в консервативном направлении. Без «Братства», говорит он, «мы бы имели американскую исламскую культуру, а не иностранную общину, живущую в Соединенных Штатах» 15.
О европейской стратегии «Братьев-мусульман» дает представление вышедшая в 1990 г. в свет книга Юсуфа аль-Кардави «Приоритеты исламского движения в грядущей фазе».
Первая задача, которую ставит аль-Кардави перед европейскими мусульманами, – восстановление авторитета ислама в мусульманской общине. Дальше Аль-Кардави прямо призывает «создать свое маленькое общество в большом обществе, иначе вы растворитесь в нем, как соль в воде. Постарайтесь построить свое собственное "мусульманское гетто"»16.
В фетве 2002 года аль-Кардави отметил, что в долгосрочной перспективе предполагает возвращение «дважды изгнанного из Европы» ислама «как завоевателя и победителя», правда, с оговоркой, что покорение это будет происходить «не мечом, а проповедью и идеологией»11.
Сходных с аль-Кардави взглядов на цели ислама в Европе придерживаются руководители «Союза исламских общин Франции», один из которых, а именно Ахмед Джабаллах, заявил, что исламское движение во Франции должно пройти две стадии: «Первая – демократическая, вторая – выведение исламского общества на орбиту»18.
Хасан ат-Тураби и Рашид аль-Ганнуши также неоднократно высказывались в пользу необходимости изолировать европейские мусульманские группы от основного населения европейских стран. Для осуществления своих целей они стали активно проповедовать радикальные доктрины – например «такфир» (обвинение мусульман в неверии).
Более того, в 1990 году на встрече «Союза исламских общин Франции» Рашид аль-Ганнуши назвал Францию «Дар аль-Ислам», то есть землей, где должен господствовать ислам, а мусульмане должны быть хозяевами19. Не адаптирующимися гостями, а хозяевами!
Цели «Братьев-мусульман» нашли непосредственное отражение в политике организации. Федерация исламских общин Европы в качестве одного из приоритетов выделила необходимость сохранения исламскими общинами их мусульманской сути и в 1997 г. создала Европейский совет по исследованиям и фетвам. Совет возглавил шейх Юсуф аль-Кардави.
Основная
Внимание экспертов привлекли высказывания, появившиеся в печатном органе мюнхенского центра «Братьев-мусульман», – журнале «Аль-Ислам». В выпуске за февраль 2002 г. говорилось: «В долгосрочной перспективе мусульман не может удовлетворять принятие немецкого семейного, имущественного и судебного законодательства… Мусульмане должны стремиться к соглашению с германским государством об отдельной юрисдикции»20.
Западные исследователи отмечают, что «умеренные» исламисты готовятся к следующему шагу: фактическому созданию исламских анклавов на территориях европейских государств («внетер-риториальные исламские государства», о которых пишет израильский специалист по исламу Ройвен Паз)21.
Таким образом, существуют факты, свидетельствующие о нежелании «Братьев-мусульман» принять концепцию светского государства. Как минимум, в задачи «Братьев-мусульман» не входит интеграция мусульман в европейское общество. А как максимум, они разделяют радикальную доктрину одного из главных мыслителей «Братства» Сейида Кутба, считавшего, что западный мир относится к «джахилийи» (доисламский, «варварский» период в арабской истории).
Значительную роль «Братьев-мусульман» в радикализации европейской мусульманской общины отмечают такие специалисты по исламу, как исследователь из Гарвардского университета Лоренцо Видино и Бассам Тиби. Л.Видино указывает, что члены организации, «используя умеренную риторику и хорошо владея немецким, голландским и французским, завоевали признание со стороны как европейских правительств, так и СМИ. Политики всего политического спектра прибегают к ним, как только возникает любой вопрос, касающийся мусульман, или, в более узком смысле, как только им становятся нужны голоса быстро растущей мусульманской общины»22.
При этом, как отмечает исследователь, умеренная риторика «Братьев-мусульман» не более чем прикрытие их радикальной деятельности. «По телевизору их представители говорят о межконфессиональном диалоге и об интеграции, в то время как их мечети проповедуют ненависть и предупреждают прихожан о зле западного общества»23.
Европейские политики – бьет тревогу Л.Видино – не замечают, что рост авторитета «Братьев-мусульман» создает нечто вроде «самовоспроизводящегося цикла радикализации, поскольку чем выше политическая легитимность "Мусульманского братства", тем больше у него и его групп появляется возможностей влиять на различные европейские мусульманские общины с целью их радикализации»14.
Исследователи, изучающие деятельность «Братьев-мусульман», дают разные объяснения тому, почему деятельность этой радикальной организации не встречает каких-либо существенных препон со стороны европейских властей. Так, Б.Тиби считает, что европейцы боятся обвинений в расизме. «Обвинение в расизме – очень действенное оружие в Германии. Исламисты об этом знают. Если они упрекают кого-то в создании "враждебного образа ислама", то европейская сторона тут же отступает.»15.