Радикальный удар
Шрифт:
— Организуй связь с соседями.
— Это Дрон, — раздался сквозь шум голос Василия. — «Молот» готов к выдвижению.
— Принял, — уже на ходу сказал в микрофон Антон. — Уточни готовность «Каштана».
— Пытаюсь, — пробормотал Дрон.
Задачи между подразделениями были распределены еще утром. Но постоянно меняющаяся обстановка требовала уточнений. Ведь каждая такая операция непредсказуемая. Можно только прогнозировать развитие событий.
Антон не прошел и пары десятков
— Банкет! — он огляделся.
— На связи.
— Это ваш пленник скулит?
— Угадал, иди на звук, — устало проговорил Банкет.
На глаза Антону попался Вербитский. Если бы он не приподнялся, то он бы его и не разглядел. Круглолицый, с простым деревенским лицом лейтенант почти слился с общим пестрым фоном разнотравья.
Он перешел еще немного, и тут в наушнике ПУ раздался голос Банкета:
— Филин, наблюдаю тебя. Прими левее.
Через минуту Антон опустился рядом с Банкетом. Его позиция была ближе всех к реке.
— Здесь пытались пройти пятеро, — заговорил, не глядя на Антона, Банкет. — Четверых положили. Один автомат бросил, руки вверх задрал и на нас побежал.
Филиппов проследил за его взглядом и увидел на берегу несколько застывших в разных позах боевиков. Один лежал в воде.
Справа вновь раздались стоны.
— Пленник на позиции Гайнулина? — зачем-то спросил Антон.
Банкет кивнул и показал рукой направление:
— Метров пятнадцать… В орешнике.
— Да я и так уже понял. — Антон поднялся и перебежал к Москиту.
Прислонившись спиной к дереву, пленник сидел на земле. Вид его был ужасен. Черное от грязи и копоти лицо, выпученные глаза, запекшаяся кровь в ушах и обгоревшая борода говорили о том, что этому человеку пришлось пережить, возможно, самые ужасные минуты в своей жизни. Его ноги вздрагивали в такт сердцебиению. Из глотки вырывались хрипы.
— Жить будет? — спросил Филиппов стоявшего рядом Москита.
— У него частично скальпирован затылок, многочисленные ушибы, — стал перечислять доктор. — Ногтей на руках нет. Будто кого-то хотел откопать… В общем, досталось.
— Вижу. — Антон присел перед бандитом на корточки.
— Он еще ничего не соображает, — добавил Москит.
— Раз догадался руки поднять, значит, не все так плохо, — возразил Антон.
В это время Дрон начал запрашивать «Каштана». Филиппов сдвинул головной телефон с уха и ткнул пленника глушителем «Винтореза» в плечо.
— Как тебя зовут?
— Тойсум, — едва слышно прошептал бандит и издал странный, булькающий звук.
— Ты попал под обстрел?
— Разве по мне не видно? — с трудом выдавил Тойсум.
— Скажи, Доку Гиреев был в лагере?
— Я видел его
— Сколько человек было там и как располагается укрытие?
— Четыре землянки, — бандит облизал потрескавшиеся губы. — В одной женщины живут, в другой — она больше — моджахеды. В третьей штаб. Там же отдыхал Доку и его помощники… В четвертой баня. Еще есть яма, там боеприпасы.
— Кроме вас, удалось кому-то уцелеть?
— Не знаю…
— Ты не сказал, сколько вас там было? — напомнил Антон.
— Сорок, может больше, — бандит странно икнул и уронил голову на грудь. По телу пробежала волна судорог.
— Чего это с ним? — Антон с недоумением посмотрел на Москита.
— Сейчас гляну, — с этими словами врач присел, пощупал на шее бандита пульс и отряхнул руки.
— Понятно, — вздохнул Антон.
— Скорее всего, сердце не выдержало. — Москит посмотрел на часы, потом на Филиппова. — Когда двинем?
— Жди команды. — Антон выпрямился и направился обратно.
— Филин, это Дрон, — неожиданно раздался голос Василия.
— Слушаю тебя.
— «Молот» и «Каштан» запрашивают тебя. Они готовы к зачистке.
— Что с северным направлением? — Антон замедлил шаг.
— Вверх вдоль реки уже начал движение СОБР, — ответил Дрон.
— Когда?
— Четыре минуты назад сообщили.
— Все по плану, — успокоился Антон и пошел быстрее. Позиции СОБРа были дальше других от базы боевиков. Командование опасалось, что на этом направлении больше постов и расположены они дальше, чем остальные.
Филиппов сбежал вниз по склону оврага. Дрон сидел напротив пленника.
— Ну, что нового тебе рассказал наш друг? — Антон посмотрел на так и не пришедшего в себя второго боевика.
— Всего в банде от тридцати до пятидесяти человек. Сколько точно, он сказать не может. Постоянно кто-то приходит, уходит, — стал отвечать за моджахеда Дрон, — а их задача — охрана лагеря днем. Сегодня утром в сторону равнинной части отправился один из эмиссаров и женщина. С ними вышел проводник, зовут Аслан.
— А эмиссар?..
— Этого никто не знает. Он общается только с Доку, потом исчезает. Руман видел этого человека уже несколько раз, всегда в разных лагерях. Доку постоянно перемещается по Чечне, Дагестану и Ингушетии. Только сейчас больше месяца сидит на одном месте. Говорят, болят ноги, а на машине в этот район не проехать. Но он скрывает, что нездоров.
— Как выглядит эмиссар? — спросил Антон и перевел взгляд на пленника. — Описать можешь?
— Я рисовать не умею, — замотал головой Руман.