Радикс
Шрифт:
— Это вряд ли, — тут голос его еле заметно дрогнул, выдавая волнение. А затем он прорычал в трубку: — Если не отдашь его мне, пошлю за тобой целый отряд!
— Уберу всех до единого, кого бы ты ни послал. А потом приду за тобой.
— Это угроза, Джон?
— Это гарантия, Джим.
Бринстон отключился и вернулся на свое место к компьютеру. Ему не слишком нравилось «торговать» своей семьей по открытой телефонной линии. К тому же Радикса при нем сейчас нет, он просто хотел прощупать Дельгадо. Слишком уж высоки ставки.
Снова подошла Джордан.
— Ты как, в порядке?
— Буду в порядке,
Бринстон чувствовал, что доверять нельзя никому — за исключением Джордан, Вёрма и Кори. К тому же высоки шансы, что из этой переделки живым ему не выйти. Но это не главное. Главное, чтобы выжили Кайлин и Шай.
Париж, Франция
3.57
Реактивный самолет сделал последний заход на посадку в аэропорту Шарля де Голля. Кори закрыла книгу по алхимии и стала искать глазами Эйфелеву башню. Она была украшена гирляндами зеленых лампочек — из нее соорудили подобие елки на Рождество.
— Впервые в Париже? — спросил Вёрм.
Девушка кивнула.
— Мама летала сюда часто, но всегда одна. Папа еще шутил, что в Париже у нее наверняка любовник.
Вёрм усмехнулся:
— А может, и был?
Кори вспыхнула:
— Да ничего подобного!
— Скажи, твоя мама когда-нибудь говорила о книге, вышедшей в 1926 году под названием «Тайны соборов»?
— Да. И написал ее некий таинственный автор под фамилией Фулканелли. Он утверждал, будто стены собора Нотр-Дам могут открыть величайшие тайны алхимиков.
— Фулканелли считал, что большинство знаменитых алхимиков Средневековья проводили в этом соборе тайные собрания. И еще заявлял, будто бы говорили они на тайном языке, которому Иисус научил апостолов. Масоны называли его «зеленым» языком, и у Фулканелли есть такая фраза: «Изучать тайну вещей». Твоя мама верила в его идеи?
— Ее интересовала дискуссия Фулканелли по каббалистическому Древу жизни. И ей удалось найти в Нотр-Дам символы алхимиков, к примеру, саламандру, объятую языками пламени. В христианской иконографии подобных символов не увидишь. Фулканелли утверждал, будто бы расшифровал запечатленные в соборе алхимические послания, но так и не раскрыл их тайну.
— Это тебя удивляет? Алхимики редко раскрывали свои секреты.
— Верно, но сама фигура Фулканелли ясна далеко не до конца. Я даже не уверена, существовал ли такой человек в реальности.
Кори схватила с дивана подушку.
— Ты хочешь сказать, не только Борджиа?
Вёрм кивнул.
— Моим психиатром в Амхерсте был доктор Альберт Ашер.
— Мак Шоу говорил о нем. Ашер знал о Радиксе?
— Он рыцарь Суверенного военного Мальтийского ордена. Этот орден — один из старейших в мире, основан в Иерусалиме еще в 1099 году. Изначально носил название ордена рыцарей-госпитальеров, и сейчас он насчитывает около десяти тысяч членов, имеет пятьдесят четыре приората, в том числе Федеральную ассоциацию в Вашингтоне.
— Но при чем тут вообще Мальтийский орден?
— О, они давно интересуются Радиксом, — ответил Вёрм.
Он объяснил, что самыми ярыми противниками госпитальеров были рыцари-тамплиеры, обуреваемые жаждой власти и вызывавшие тем самым возмущение Ватикана. В 1314 году в соборе
Вёрм подробно рассказал, как госпитальеры перебрались на остров Мальта в 1530 году, забрав с собой все священные реликвии, в том числе руку Иоанна Крестителя. Но на протяжении всего существования ордена так и не смогли забыть утрату своей главной и самой ценной реликвии. За двадцать восемь лет до этого сын Папы, Чезаре Борджиа, украл Радикс у их магистра — Пьера д'Обюссона.
— О Радиксе знала лишь горстка рыцарей и дам, — продолжил Вёрм. — И Ашер входил в число тех, кто был поглощен навязчивой идеей завладеть им. Они планируют укрепить и расширить влияние мальтийского ордена, передав найденный Радикс Папе Римскому.
— Что ж, не лишено смысла, — заметила Кори. — Используя Радикс, Ватикан может вылечить миллионы людей и в то же время хранить его местонахождение в тайне. Если кто-либо — ну, допустим, тот же Джон Бринстон — вдруг использовал бы его для излечения слепоты или рака, вся слава досталась бы Радиксу, а не Бринстону. Люди начали бы просто боготворить корень за его чудодейственную исцеляющую силу. Но если б Папа втайне использовал Радикс для исцеления, тогда бы его признали способным творить чудеса.
— И пошатнувшаяся репутация Папы в глазах миллионов была бы восстановлена, — добавил Вёрм. — Это стало бы триумфом религии над наукой.
Кори кивнула.
— Новообращенные принялись бы толпами присоединяться к католической церкви. Валом бы повалили.
— Представь, что ты включила телевизор и увидела, как Папа Римский расхаживает по больницам, лечит людей, поднимает с постели умирающего от рака. Разве сама бы не обратилась?
Кори нахмурилась.
— Похоже на паранойю. Не слишком ли плохо мы думаем о планах Церкви?
— Пойми меня правильно. Мальтийский орден — это благотворительная организация, она помогает множеству бедных и больных. Поверь, они прошли долгий путь от тех, самых первых госпитальеров. Орден обладает влиянием и властью. Уже не говоря о связях с ЦРУ.
— ЦРУ?
— Два члена-основателя Центрального разведывательного управления были мальтийскими рыцарями, — сказал Вёрм. — Уильям Донован по прозвищу Дикий Билл и Аллен Даллес. А при Кеннеди директором ЦРУ был некий Джон Маккон. Он тоже был рыцарем Мальтийского ордена. Как и Уильям Кейзи при Рональде Рейгане. Да и в современной администрации их достаточно. Слышала о Марке Маккибоне?
Кори на секунду призадумалась.
— Это директор ЦРУ. И его назначил президент Армстронг.
— Именно. Маккибон тоже рыцарь Мальтийского ордена, — произнес Вёрм. И в этот момент шасси самолета коснулись посадочной полосы у самого отдаленного терминала аэропорта под номером Т-9. — Я же говорил, ты представления не имеешь, сколько могущественных людей мечтают завладеть Радиксом.
Часть VI
АРХЕТИП
Прежде, когда религия была сильна, а наука слаба, люди ошибочно принимали магию за медицину; теперь же, когда наука сильна, а религия слаба, люди ошибочно принимают медицину за чудо.