Шрифт:
Кажется, он приходит в себя. Дыхание его становится хриплым и прерывистым. Глаза, под веками, двигаются так, будто Егор видит кошмарный сон. Мне самой очень страшно. До сих пор не
Мы сидим в тесном салоне нашей разбитой машины. Стекла забрызганы грязью и покрыты частой сеткой трещин. По крыше монотонно барабанят мелкие капли дождя. Причудливо извиваясь, по окошкам стекают тонкие ручейки воды. Смешиваясь с грязью, они рисуют мутные неприятные разводы. Из-за них совершенно невозможно разобрать, что происходит за пределами машины. Кажется, будто снаружи не существует ничего, кроме бесконечного моросящего дождя и вязкого густого тумана. Из него и выскочил нам на встречу этот громадный лесовоз. Или мы выскочили ему на встречу. Какая уж теперь разница.
Левый дворник дергается в конвульсиях каждые несколько секунд. Радио, словно живя своей собственной жизнью, еле слышно шипит, иногда негромко потрескивая. В некоторые моменты, кажется, что в этом шипении можно
У мужа разбито лицо. Сломано несколько ребер. Он тяжело дышит. Слышится слабый сдавленный стон. Наверно очень больно. Его ноги раздроблены вдавленным внутрь двигателем. У меня… У меня все гораздо хуже. В момент удара я не была даже пристегнутой. Полезла искать выскользнувший телефон. Только голову чуть приподнять успела, и… В общем видок у меня еще тот. Слава богу, через лобовое стекло не вылетела. Хотя, о чем я. Вряд ли это что-то изменило бы.
Трогаю холодный лоб мужа. Лицо очень бледное. Провожу ладонью по щеке:
– Я с тобой, Егорушка, я с тобой. Все хорошо.
Он открывает глаза. Некоторое время смотрит на меня непонимающе.
– Ната. Натка… Ты здесь. Что случилось с нами? Мы разбились?
– Ты забыл? Мы ехали с дачи. Туман этот треклятый. Еще дождь пошел.
Конец ознакомительного фрагмента.