Радиус Нестора
Шрифт:
– Чучел наделаем?
– насмешливо спросил он у Взорова. Но тот вместо естественной улыбки довольно просиял:
– Почти в точку, Андрей Иваныч! Есть в вас нечто... отвечающее положению... нюх, понимаете.
– Ну, спасибо тебе, Взоров, - усмехнулся Андрей Иваныч.
– Наложил резолюцию.
– Я не то хотел сказать, - тот прижал бумаги к груди.
– Вы меня неправильно поняли, Андрей Иваныч. Никто и никогда не сомневался... Но слушайте дальше. Как вам понравилась эта компания? Редкостные уроды, вы согласны?
Андрей Иваныч сдвинул кепку и крякнул.
– Таких, не дай бог, во сне увидишь...
–
– Взоров понизил голос, как будто намеревался выдать серьезный секрет.
– Мы ведь там Луна-парк поставим, да?
– Ну да, - озадаченно подтвердил Андрей Иваныч.
– И отлично. Я предлагаю послать чехов к черту.
– Не понял, - нахмурился начальник Взорова.
– Как это - послать чехов? С какой стати? Да у меня и полномочия не те...
– Так не совсем послать, - объяснил тот.
– Совсем и не надо. Горки там, колесо, карусели - пускай они ставят. А мы сэкономим на Пещере Ужасов. Помните, запланирован такой аттракцион? Я, когда мальчишкой был, ходил однажды. И, честно признаюсь, разочаровался. Посадили нас в вагонетку и погнали через какой-то коридор, а в коридоре всего-то и страхов, что два скелета с зеленой подсветкой, руки тянут - ну, ряженые, нанятые за рупь, да мочалки с потолка свисают, по мордасам хлещут. И все Ужасы. А встанут они нам - городу то бишь - в изрядную копеечку. Чехи, конечно, заартачатся, но мы, я думаю, сумеем настоять. Не захотят же они лишиться всего подряда! Поломаются, поломаются - и пожертвуют этой дурацкой пещерой. Нам же от этого прямая польза, всему коллективу премия. Намного дешевле же выйдет, подумайте сами.
Андрей Иваныч, пренебрегши на миг зовом бульдозера, остановился.
– Что ты за хреновину порешь, Взоров?
– спросил он недовольно.
– За что премия? При чем тут пещера?
– При том. Вы же сами сказали, что не дай бог, приснятся. Обнесем их, пока не выстроили балаган, фанерными щитами, создадим интим...
Начальник захохотал и покрутил пальцем у виска:
– Ты, мил человек, вконец ополоумел. Не похмелился? Или, наоборот, похмелился? Ну-ка, дыхни!
– Чего дышать-то, Андрей Иваныч, - улыбнулся Взоров.
– Похмелялись-то мы вместе.
Андрей Иваныч погрозил ему пальцем:
– Ты не зарывайся! Вместе... Ты, я вижу, где-то еще добавил! По-твоему, они согласятся сидеть пугалами и людей стращать?
– А почему бы им не согласиться? Согласятся. Их же даже наряжать не надо. Все оставим, как есть. Представляете - иностранцы какие зайдут! Реклама, шум, валюта!
Взоров немного подумал.
– Можно и вообще ничего им не говорить. Они, небось, и не заметят, что вокруг что-то происходит. Будем их прикармливать по чуть-чуть, чтоб не расползлись, и все дела.
Андрей Иваныч молча смотрел на Взорова.
– Наших-то не удивишь, - сказал он в конце концов.
– Наши такое каждый божий день видят. А на иностранцев надеяться...
– Не надо никого удивлять, - возразил Взоров.
– Надо напугать и позабавить. Напугать - с этим все ясно, испугаются. Вот вы бы, Андрей Иваныч, встретили такое чучело в подворотне, при вывернутой лампочке каково бы вам стало? У наших-то как раз и сработает этот рефлекс. А после они порадуются остроумной выдумке. Согласитесь, что такого еще нигде и никогда не было.
– То в подворотне, - сопротивлялся его собеседник.
– Люди
И он замолк, сознавая, что его доводы неубедительны.
– Да ну тебя, Взоров, - Андрей Иваныч в сердцах махнул рукой.
– Черт знает, что сочинил. Кто нам разрешит, ты об этом подумал?
– Так мы же поделимся, - развел руками неугомонный Взоров.
– С теми, кто разрешает.
– Шкурой неубитого медведя, - проворчал начальник. Он посмотрел на часы: - Мы с тобой здесь уже не знаю, сколько стоим, как два дурака. И работа стоит. Пошли в контору.
Он повернулся и пошел к вагончику-бытовке, оборудованному под штаб, вокруг которого толпились другие вагончики, из иных тянуло дымком. Взоров не сдержался и ликующе подмигнул удаляющейся спине. Он знал, что его взяла. Командира зацепило. Командир был мужик, который своего не упустит.
– Андрей Иваныч!
– закричал он, желая выковать железо горячим.
– Я сгоняю обратно, хорошо? Потолкую с честной компанией. А то действительно сегодня они здесь, а завтра там. Мы их застращали...
– В контору!
– зарычал Андрей Иваныч, не оборачиваясь. Взоров сообразил, что допустил оплошность: командиру нужно было обмозговать пещерную перспективу. Перепрыгивая через ямы, он поспешил вдогонку.
3
Порывшись в складках, Нестор вынул неожиданные вещи: очки, растрепанный землистый блокнотик и толстый стержень для шариковой ручки.
– Давай свой эпос, - пригласил его сонный Натоптыш, который сидел, приобняв Олега. Олег сокрушенно и бессмысленно улыбалась, глядя на камушек.
– Ты не очень длинно, писатель, - предупредил Гагарин, плававший в невесомости но уже предчувствовавший неизбежный спуск через плотные слои атмосферы. Нервничая от этого предвидения, он мерил Радиус разнокалиберными шагами. Иногда он присаживался на Колоду, но тут же вскакивал.
– Тут кратенько, - успокоил его Нестор.
Он был философом, обладая отрывочными и неожиданными познаниями, о происхождении которых его никто и никогда не спрашивал. Да и сам он, можно сказать, уже позабыл об этом происхождении - оно, во всяком случае, виделось ему в некотором потустороннем свете, отделенное годами, спрессованными в одну большую эпоху. И космически-пространственным, если такое возможно, аналогом этой эпохи была, без сомнения, черная дыра, вмещавшая многое, но безнадежно непроницаемая для познавательного ознакомления.
Он помнил лишь, что все началось с некрасивого поступка. В недостижимо далеком существовании, по ту сторону черной дыры, Нестор ехал в метро. Он читал книгу, когда с конца вагона стал двигаться попрошайка, пищавший "люди-добрые", а Нестор, стоявший дальше и державшийся за поручень, тоже пошел вперед - просто, чтобы встать возле дверей, где удобнее. И вдруг он напоролся на протянутые пятьдесят рублей. Богатый филантроп, не разобравшись, перепутал фигуры и принял Нестора за попрошайку, протрубившего денежный сбор. Будь в пальцах у того добряка не пятьдесят рублей, а меньше, Нестор прошел бы мимо, но это были целые пятьдесят рублей, и он, словно действуя по чужой, властной указке, взял. "Не впрок тебе будет", - прошипело Нестору в спину. И вышло по слову тому. С этого сглаза, порчи, наговора, равно как и с допущенного греха, началось быстрое падение Нестора.