Радиус поражения
Шрифт:
– Невыгодно. – Рощин покачал головой. – Километров тридцать лишних делать придется.
– Так и есть, – согласился Тоха. – Но в лесу этом свинок быть не должно. Лес старый, глухой, сырой. Дорог мало, а те, что есть, ужасные – джип не везде пройдет. Зато вот здесь, к этим торфоразработкам, раньше вела узкоколейка. Рельсы потом сняли, но насыпь осталась. По ней мужики на тракторах и грузовиках гоняли, металлолом вытаскивали. При мне на джипах копачи тоже гоняли. Думаю, и мы пройдем без проблем.
– Что за копачи? – не понял полковник.
– Да из города поисковики каждое лето приезжали. Бои тут
– Ясно. А до насыпи этой как лучше добраться?
– Этого я не знаю – на торфоразработках никогда не был. Саму насыпь видел лишь с противоположной стороны, в районе деревни дедовской. Могу на мотоцикле сгонять, поискать.
– Не надо, я по рации дам команду Никитину – пусть посмотрит. Как я понял, он как раз на запад сейчас уклонился – объезд там ищет.
Насыпь действительно оказалась проходимой для техники, но ехать по ней было страшновато. Во многих местах неосторожное движение в сторону могло привести к катастрофе, а вытаскивать завязший бульдозер или танк будет очень сложно. Такую технику нелегко засадить в грязь по брюхо, но если это получилось, понадобится большая толпа и много времени, чтобы спасти. Настоящая трясина темнела в шаге от гусениц, колышась от возмущения с такой ожесточенностью, что, казалось, насыпь вслед за нею ходуном ходит (а может, так оно и было). По местному лесу без проблем можно проехать лишь зимой. А сейчас, в первой половине лета, да еще и при полном беспределе расплодившихся бобров с их плотинами… Экстрим…
Интересный факт – отряд Рощина постоянно продвигался по хорошо накатанным следам. Судя по всему, в последние дни здесь проехало несколько десятков разных машин, в том числе и гусеничных. Удивительное оживление – обычно тут за год столько не бывает, а то и за два. В местах, где местность становилась посуше, следы иногда отходили в сторону, скрываясь в чаще. Вероятнее всего, беженцы. Пытаются укрыться в глухих уголках леса. Разумно – свинки сюда в последнюю очередь сунутся. Правда, имеются две проблемы – крысы и пожрать. Если запасов с собой привезли мало, на подножном корме долго не протянут. А если нет приличного оружия, то первой же ночью могут возникнуть очень серьезные проблемы.
К насыпи с двух сторон подступила вода – будто через мелкое озеро едут. Но Тоха знал – это вовсе не озеро. Помнил он по детству такие места – дно там настоящая ловушка. Видел, как оттуда завязшую корову вытаскивали. Это все бобров проделки – затопляют болота и прилегающую к ним территорию. Деревья, стоя в воде, загнивают, местность заболачивается еще больше. Любимый бабкин малинник погиб из-за этих грызунов – утонула малинка.
В езде по сырому лесу один плюс – можно высовываться из люка или даже на броне сидеть. Пыли ведь вообще нет – главное, не попади под низко склонившуюся ветку.
Танк остановился. Следом, естественно, остановился и бульдозер – все равно ведь не объехать. Тоха, привстав, разглядел впереди преграду – поперек насыпи замер потасканный жизнью грузовик. Зрелище не понравилось –
Не ожидая приказа, Тоха осторожно, оберегая винтовку, спрыгнул вниз, поставил винтовку на насыпь, плюхнулся рядом. Взвел оружие, припал к прицелу. Дистанция метров семьдесят – не выше. Если что, не промажет.
Рощин наконец, оценив ситуацию, рявкнул из люка:
– Всем на землю! Занять круговую оборону!
Тоха сомневался, что в болоте могут укрываться враги, но на всякий случай покосился в ту сторону. И не зря – чуть ли не в десятке шагов от себя он увидел нечто интересное – от странного густого островка кустарника расходится рябь, а из ветвей высовываются стволы автоматов или винтовок.
Укрывшись за катком самоходки, Тоха, наводя винтовку на опасный объект, заорал:
– Справа в кустах кто-то есть! Эй! Кто там?!
Тишина, лишь гудит, разворачиваясь, башня танка. Никитин приглушенно, видимо из люка, проорал:
– Сейчас снарядом влупим! Руки подняли и вышли!
Обитатели кустов не горели желанием выбраться, но и понимали – отсиживаться под дулом танковой пушки будет неразумно. Хриплый мужской голос прокричал:
– А вы кто такие?
– Отряд генерала Рощина, – нагло ответил Тоха. – Вам сказали вылезать – бегом! У нас танкисты контуженные – сейчас вас прямо там похоронят!
Заросли кустов дрогнули… и вдруг начали придвигаться к насыпи. Ветки при этом разом опустились, раскрыв причину странного поведения растительности. Никаких кустов не было – просто маскировка плота и его «экипажа». Трое мужиков в гражданской одежде, один в милицейской форме. У всех автоматы, а у мента еще и кобура на поясе.
Видимо, Рощин высунулся из люка – со своей позиции Тоха его не видел, но слышал прекрасно:
– Положите автоматы. Вот так – хорошо. Вы кто такие?
Один из одетых в гражданку осторожно ответил:
– Люди мы. Просто люди.
– Это хорошо. А зачем вы, просто люди, дорогу нам перегородили?
– Так мы не вам. Мы это… Крысы тут завелись – вчера на джипе в эту сторону ушли.
– Крысы на джипе?! – поразился Рощин (Тоха при этой информации тоже сильно офигел).
– Ну не крысы. В смысле не звери. То есть звери, но… Вот же… В общем, бандиты. Мародеры, что ли. Здесь на краю болота стоянка беженцев была – напали, мужика убили, жену и дочку увезли с собой. И продукты позабирали. И бензин слили.
Тоха облегченно вздохнул. Ошибка вышла – ведь крысами четвероногов только в отряде Рощина называют. Непосвященный народ вынужден свои термины придумывать. Но удивили нормально – представить «крысу» за рулем джипа было жутковато.
Мужик, поняв, что убивать их вроде не собираются, поспешил пояснить:
– Тут многие поодиночке прячутся и в большой лагерь идти не хотят. Боятся. Вот этим крысы и пользуются. Слухи уже ходили, но вчера первый раз такое возле нас случилось. Вот и устроили засаду. Дорога у них одна – обязательно попадутся. А место здесь хорошее – не развернешься. Задним ходом не уйдут – у нас там дальше еще пара ребят на втором плоту. И у грузовика тоже народ есть. Мы шум услышали, думали – может, гады едут. А как танк увидели, испугались сильно. Не поняли.