Радуга чудес
Шрифт:
— Дух, сколько лет Вилису, который сидит за этим столиком?
И столик правильно отстукивал 2 1.
Когда требовался ответ, выраженный числом, «разговаривать» со столиком было легко — надо было просто сосчитать ответные стуки. Но когда требовались ответы другого рода, то разговор происходил, примерно, так:
— Заберут ли меня в этом году в солдаты? — спрашивал Вилис. — Если да — стукни один раз; если нет — стукни два раза.
И столик отчетливо стукнул два раза, Вилис просиял…
Вопросы сыпались самые разнообразные, и столик все больше и больше оживлялся; стук его становился громче… Так длилось довольно долго, но наконец больше спрашивать было нечего.
В воскресное утро сеанс повторили, но уже в другом составе — пришли соседи, которым тоже хотелось посмотреть на это диво. Меня не допустили. Да мне и некогда было — пришли друзья, мальчики и девочки, жившие за лесом, приблизительно в километре от нас. Старшему из них было 14 лет, мне 13, остальным двум по 13 и 12; всего нас было четверо.
Когда взрослые свой сеанс закончили и немного взбудораженные ушли в корчму «освежиться» полдюжиной кружек пива, мы, четверо мальчишек, взяли еще неостывший от множества рук столик и положили на него свои ладони. Не прошло и четверти часа, как он стал отвечать на наши вопросы, содержания которых уже не помню, но были и такие:
— Столик, можешь ли ты вызвать дух Пушкина? — и столик стучал утвердительно.
— Пушкин, ты здесь?
После утвердительного ответа Пушкину задавались вопросы не по части литературы, а чисто бытовые. И это потому, что великий поэт должен быть честным, значит — не соврет.
Но самое главное впереди. Когда нам уже нечего было больше спрашивать, то одному из нас (не помню кому, возможно, мне) пришла в голову гениальная мысль — надо сделать опыт: что будет, если мы, четверо мальчишек, одновременно снимем руки со стола, засунем их в карманы брюк, сделаем шаг назад и тогда, когда ни одна рука не касается стола, скажем ему: «Пляши», будет он плясать или нет?
Сказано — сделано, мы все снимаем руки, отступаем от столика на шаг и говорим: «Пляши!»
И столик заплясал. В чем выражалась его пляска? Как обычно при стуках, он, опираясь на две ножки, приподнимал третью и однообразно ею стукал. Вот тут уж мы действительно смотрели на него, как зачарованные — ведь это был кусочек сказки, ставшей явью. До тех пор, пока чьи-то руки касались столика, оставалась почва для подозрений, что владелец руки, может быть, нажимает на него или что-то другое умышленно делает… Но тут отдаленный от нас пространством неживой предмет плясал по нашему приказу. Неживой ли? Ведь он понял приказ и выполняет!..
Потом нам показалось, что наш приказ выполняется не так, как следует, разве это пляска — притопывать одною ногою?
Из всех названий танцев того времени я вспомнил только одно и крикнул столику: «Танцуй крейцпольку!»
Я сам не имел понятия, как исполняют именно этот старинный танец, но столик послушно начал танцевать по-другому. Опираясь на одну ножку, он приподнимал две и, балансируя, с трудом (как мне казалось) поворачивался — ведь в любой польке надо вертеться…
Опыт, казалось, был завершен, Я подхватил столик и поставил его в прежний угол. Но история эта имела свое продолжение. Сеансы взрослых с моим участием и без меня повторялись. Прислушиваясь к ответам столика, я убедился, что он не всеведущ и иногда врал. Один за другим у меня накапливались факты, из которых я сделал два вывода: 1. столик знает не больше, чем сидящие за ним люди; 2. он отвечает так, как хочется большинству присутствующих. В этом в особенности убедил меня такой факт. У моей тетки украли лошадь. Была поднята на ноги полиция, проводились поиски. Тетка, услышав, что у нас имеется столик, через который «духи» отвечают людям, примчалась к нам, и мы сели за столик вопрошать,
Какая сила действовала в данном случае? Что оживило неодушевленный предмет?
В основе явления лежала власть мыслящего человеческого сознания — власть творить, рождать мощные мысли независимо от того, знает ли сам человек о своем творчестве или нет. Коллективная сосредоточенная мысль сидящих за столом создала в мертвом куске дерева отдельно существующее сознание, существо, невидимое обычному зрению, но реальное. Руки, покоящиеся на поверхности стола, насытили это существо своей жизненной силой, магнетизмом, психической энергией — назовите, как хотите… И это существо, которое оккультисты назвали бы искусственным элементалем, творило волю своих создателей, отвечало так, как хотелось большинству.
Но, как говорят англичане: «Существует не один, а несколько способов, чтобы убить кота». Это не единственное объяснение движения предметов без прикосновения. Например, в китайском способе, где вместо столика подвешивается к потолку на нити заостренная палочка так, чтобы она нижним концом касалась усыпанной слоем песка поверхности стола, после чего сжигается заранее наговоренное, написанное на бумаге заклинание — участвуют другие силы. Которые этой подвешенной палочкой пишут на песке сообщения, а иногда — даже прекрасные стихи.
Можете представить, какое впечатление, после того что я видел, произвела на меня брошюра некоего ученого, который стук стола приписывал неосознанным мускульным движениям участников сеанса. Он даже дал весьма звучное «научное» определение этим движениям, назвав их «идеомоторными».
Что это — поверхностный подход? Невежество? Или желание во что бы то ни стало навязать заплесневевшее отрицание прошлого века явлениям, громко требующим истинно научного, беспристрастного изучения? В таком случае оно не обогащает науку, а, наоборот, наносит ей огромный вред.
Колумбово яйцо по-китайски
В 1947 г. в Шанхае издавалась большая английская ежедневная газета, в которой был особый отдел, посвященный китайским диковинам. В нем я прочел, что по китайскому национальному календарю завтра (дело было весной) наступит тот единственный в году день, когда в 11 часов утра можно поставить яйцо (сырое) стоймя на стол и оно не повалится. Мы решили проверить. Жена специально для этой цели купила яиц.
И действительно, поставленное на тупой конец яйцо стояло, как свеча. И поставить его было легко, так как оно наподобие стаканчика «ванька-встанька» само мелкими колебаниями искало равновесия.
Вечером в тот же день ко мне пришли друзья. На мой вопрос, пытались ли они сегодня поставить яйцо стоймя, они недоуменно пожимали плечами. Оказалось — они не читали этой газеты, но, узнав в чем дело, заинтересовались и попросили меня повторить опыт — авось получится!
Получилось, но с трудом: яйцо пришлось устанавливать очень осторожно — оно уже само не искало равновесия. На следующее утро я снова попытался повторить опыт, но уже не смог. День этот бывает или в конце февраля или в начале марта — на каждый год его вычисляют по астрологическим данным составители китайского национального календаря.