Радуга после дождя
Шрифт:
— Как-нибудь устрою тебе экскурсию, — рассмеялась Рейчел и увлекла его в кухню.
Эван помог ей приготовить сандвичи и заварить чай. Все, что он делал, начиная от нарезки хлеба и заканчивая засыпанием заварки в чайник, выходило у него так непринужденно и легко, будто он всегда жил один и привык себя обслуживать. Насмотревшись на Кэтлин и Джереми, Рейчел была уверена, что мужчины, хоть раз состоявшие в длительных серьезных отношениях, совершенно разучиваются делать что- либо по дому. К примеру, Джереми с трудом мог пожарить яичницу, хотя когда-то
Эван отнес поднос с едой, заварочным чайником и чашками в гостиную. Рейчел наполовину задернула шторы, чтобы яркий свет заходящего солнца не бил по глазам, опустилась на софу и похлопала ладонью рядом с собой.
— Иди сюда, я не кусаюсь.
— А жаль. Меня еще никто не кусал, хотелось бы попробовать. — Эван сел возле Рейчел и подал ей чашку с ароматным чаем.
— Помнишь, ты говорил о завтраке в постель?
Он покосился на нее.
— Разумеется.
— А что бы ты мне приготовил?
Эван хмыкнул и взял с тарелки сандвич.
— Я поджарил бы хлебцы, намазал их сливочным маслом, пока они не остыли, подогрел бы молоко. Потом положил бы на маленькое блюдце несколько кусочков черного шоколада, а рядом — лакричные палочки. И все это принес бы тебе.
— Калорийно, но вкусно. Правда, я не люблю лакрицу.
— Серьезно? — спросил он удивленно.
— С детства терпеть ее не могу.
Он скорчил недовольную гримасу, но не стал комментировать ее слова. Этого и не требовалось, по всему было видно, что Эван до глубины души разочарован: разве можно не любить лакричные палочки?!
— Вообще-то молоко я тоже не пью, — через какое-то время сказала Рейчел. — У меня на него аллергия. Я не хотела критиковать меню завтрака, но решила, что лучше предупредить тебя заранее о моих вкусовых пристрастиях, чтобы потом не вышло конфуза.
— Да, я благодарен тебе за откровенность, — кивнул он, хотя мысли его явно были где-то далеко. — А что ты ешь по утрам?
— Обычно я перехватываю бутерброд-другой, пью зеленый чай без сахара и убегаю на работу.
— В общем, ведешь крайне нездоровый образ жизни. — Эван сурово сдвинул брови. — Но ничего, я научу тебя правильно питаться.
— Если пообещаешь, что мне хотя бы пару недель не придется готовить, то я готова буду съесть даже лакрицу. Ненавижу возиться на кухне.
— Еще бы! — отчего-то обрадовался он.
— Зато я обожаю давать советы, — принялась откровенничать Рейчел.
— Я заметил.
— И обожаю смотреть по вечерам слезливые мелодрамы.
— А разве не вестерны?
— Неверная информация, — рассмеялась она. — Только не вестерны. Кто из моих друзей так плохо знает меня?
— Не важно. — Эван вдруг вскочил с софы, кинув на тарелку надкусанный сандвич, и принялся прохаживаться
Рейчел следила за ним краем глаза, чтобы Эван не подумал, будто она беспокоится. А она на самом деле волновалась. С чего это у него вдруг испортился аппетит? Только из-за того, что она раскритиковала вестерны? Если этот жанр нравится ему, она их тоже полюбит, не проблема! Стоит ли так переживать?..
— Вот это да! — Он вдруг снял с книжной полки фотографию в массивной позолоченной рамке и вгляделся в изображение. — Это фасад Эль Сентро, я не ошибаюсь? Так ты училась в престижном колледже? Ты на этом фото такая счастливая.
— Это не я, — улыбнулась Рейчел. — На этой фотографии не я.
— То есть как? Я же не слепой, Рейчи. Это твои волосы, глаза, губы…
— На фото моя сестра Молли. Мы близняшки.
— Ты не говорила, что у тебя есть сестра-близнец, — удивленно проговорил он, водружая фото обратно на полку.
— Была сестра, — мягко поправила его Рейчел. — Это она погибла в аварии шесть с половиной месяцев назад.
— Мне очень жаль, — осипшим голосом пробормотал Эван. — Прости, я так бестактен.
— Да все в порядке, — отмахнулась она. — Мы не были дружны. Меня, конечно, очень огорчила ее смерть, однако я солгу, если скажу, что эта потеря явилась самой большой трагедией в моей жизни. Мы совсем не общались, лишь изредка созванивались, поздравляя друг друга с праздниками. Когда нам было по пятнадцать лет, мы немного сблизились, но ненадолго. Молли приезжала сюда из Нью-Йорка, где жила с нашим отцом. Хотела ближе познакомиться со мной и мамой. Отец был категорически против нашего общения. Однако после его смерти Молли решила наверстать упущенное. Впрочем, общий язык мы так и не нашли. Вот моя мама была убита горем, когда узнала об аварии, а я нет.
— Когда ваши родители развелись?
— Нам не было и трех лет.
— Тогда понятно, почему вы так редко виделись. Странно, что тебе никогда не хотелось подружиться со своей копией. Мне казалось, что многие дети мечтают о близнеце, брате или сестре.
— Только не я, — покачала головой Рейчел. — Я не испытывала недостатка в общении. Меня всегда окружало множество друзей. Вот Кэтлин, к примеру, мне как сестра. Тебя, как я вижу, шокирует моя холодность по отношению к Молли?
— Вовсе нет. Вы не виноваты, что вас разделили в детстве. Однако теперь, когда мне известна твоя история, я стал тебя лучше понимать.
— И что же ты понял?
— Несмотря на кучу друзей, ты всегда была одинока.
— Но это не так… — начала она, но осознала, что не разубедит его.
Видимо, Эван твердо решил, что Рейчел — заблудшая душа, нуждающаяся в помощи и поддержке. И Рейчел хотелось быть именно такой. Она нуждалась в ободрении, любви, в любых теплых чувствах. Обычно ее все пытались перевоспитать, словом и делом выбивая из нее «неправильные» мысли. В сущности, то же собирался сделать и Эван, однако его методы ей нравились гораздо больше.